- Марк, мне пора!
- Он мне сказал, что есть всего два пути, - не слышал ее писатель. - Я дописываю заказную книгу и отдаю ее. Все хорошо: я жив, богат, свободен. Но, - Марк зубами вытащил пробку из бутылки, и из горлышка с громким хлопком вышел воздух, - больше никогда не смогу писать. Путь второй: возвращаю аванс. И опять все живы и здоровы. Бла-бла-бла...
- В чем подвох? - спросила Лена.
- У меня не было выбора, - Марк бросил пробку на пол и плеснул темной жидкости в стакан. - На вот, посмотри.
Писатель осторожно поднял пепельницу и взял из стопки книг самый верхний том. Лена протянула за ним руку. «Владимир Федорович Зайцев. Пегас: обнаженная душа», - прочитала она вслух и сглотнула.
- Бери, - Марк отхлебнул из стакана, - у меня таких много. Отличная вещь, кстати, и автор тоже ничего. Жаль, что это его последняя книга.
Лена боком попятилась к двери, и вокруг ее щиколоток в хороводе затанцевали мелкие перышки.
Марк подошел к окну, сбросил теплые домашние туфли, встал на мраморный подоконник и распахнул створку: скрипнули ржавые петли. В кабинет осторожно вошел сумрак, мягко обхватил писателя за плечи и прижался к его потному лбу.
- За вдохновение, - Марк поднял пустой бокал и улыбнулся. - И плакал крылатый конь, и опускались его крылья... - прошептал он, сомкнув веки, и шагнул в пустоту.