— В гробу я видал таких «своих», — пробормотал Захар Игнатьевич, поднимаясь. — Его тут ещё на неделю оставь, так он, глядишь, совсем меня заменит!
— Ты, никак, испугался, Троша? — поддела его Регина. — Боишься власть потерять, а?
— Ты! — пошёл красными пятнами Трофим. — Не смей со мной так разговаривать!!
— Ой, боюсь, боюсь, — Рига меланхолично выпустила в потолок клуб дыма. — Кто же тебе, бедному, кроме меня всю правду скажет?
— Вот ты его в ближайшие дни и проверишь! — отрезал Захар Игнатьевич. — И расскажешь мне всю правду, раз ты у меня такая честная. Через два дня я должен знать о нём всё! Если он с нами — то он с нами. А если это мент — то сама понимаешь, не маленькая.
— И как мне проверять его прикажешь? — Регина затушила окурок в пепельнице. — Везде таскаться за ним и задавать наводящие вопросы? Так он не дурак, если ты заметил. Быстро пошлёт меня куда подальше.
— Видела, как он на тебя пялился? — подсказал нужное направление Трофим. — Вот и сделай вид, что тоже положила на него глаз. Разрешаю тебе даже в постель его затащить, если это поможет делу.
— А потом ты нас обоих убьёшь, — продолжила нить его рассуждений Рига.
— Не убью, — пообещал Захар Игнатьевич.
— Ну значит сам от ревности сдохнешь, — подкинула ещё один вариант подруга.
— Не сдохну, — упёрся Трофим.
— Вот, значит, как ты меня любишь, — подвела итог Регина. — Первому встречному готов в койку засунуть ради своей безопасности. Так учти: если Быня начнёт меня соблазнять, я назло тебе отдамся ему и постараюсь получить при этом дикое удовольствие!
— Какая же ты всё-таки стерва! — заорал, выходя из себя, Захар Игнатьевич. — Ты ведь прекрасно знаешь, что от этой сделки зависит вся наша будущая спокойная жизнь! Мы сможем потом вообще отойти от дел. И я не могу позволить, чтоб на последнем этапе всё сорвалось из-за одного непонятного человека! Я хочу его понять. И ты мне в этом поможешь! Ясно?
— Ясно, Троша, ясно, — вздохнула Рига. — Хватит мне двух дней. Только ты уж тогда и мне, и ему предоставь полную свободу. Пусть ходит где хочет и делает что хочет. И сам, будь добр, за мной не таскайся. Что я, в твоём присутствии с ним буду заигрывать? Этому, уж извини, ни одна собака не поверит.
— Ладно, убедила, — проворчал Трофим. — Только ты меня без дела тоже такими намёками не зли. А то не удержусь, да и убью в самом деле.
— Договорились, — Регина грациозно поднялась из кресла и поцеловала Захара Игнатьевича в макушку. — Я у себя.
Фёдор лежал на своей кровати и кидал дротики в висевшую на двери мишень для игры в дартс. Ему было хорошо.
«А ведь правильно в народе говорят, — думал он расслабленно. — Не так страшен чёрт, как его малюют. Не такой уж оказался ужасный этот Захар Игнатьевич. Да ещё и больной какой-то. Кашляет всё время».
Сивцов метнул последний дротик, вонзившийся в косяк двери примерно в метре от мишени, и поднялся. В окно светило яркое зимнее солнце.
«А на улице-то красота! — восхитился Фёдор. — Пойти прогуляться, что ли?»
Открыв шкаф с одеждой, он стал неторопливо собираться на улицу. По дому в это время со скоростью света разносился слух, что Быня признан Трофимом своим личным гостем, который ни в чём не должен знать отказа.
Турист праздновал победу.
Фёдор одевался.
Санный спорт
В холле первого этажа Сивцов встретил Туриста.
— Здорово, Быня! — обрадовался его сотоварищ по всероссийскому розыску. — Ты куда это намылился?
— Да не знаю ещё, — честно ответил Фёдор. — Погода больно хорошая. Может, на лыжах покатаюсь.
— На чём? — изумился Турист. — Да откуда здесь лыжи-то возьмутся? Тут машины только, да снегоход ещё есть. На всякий случай.
— Да нет, — отмахнулся Сивцов. — Это я просто так про лыжи сказал. Не знаю ещё, чем займусь.
— А, — догадался Турист. — Шутишь…
— Шучу, — легко согласился Фёдор. — А санки?
— Чего санки? — не понял друг.
— Санки здесь есть? — терпеливо переспросил Сивцов.
— Опять шутишь? — подозрительно покосился на него Турист. — Зачем тебе?
— Как зачем? — удивился Фёдор. — Кататься. Я тут недалеко видел горку классную, как на «полигон» идти.
— Вроде есть санки, — наморщил лоб Турист. — Только мы на них дрова для камина возим.
— Какая разница! — обрадовался Сивцов. — Тащи их сюда! Это же экстремальный спорт! Адреналин! А то сидите тут, от безделья маетесь…
Сивцовский задор передался и Туристу, а может, он просто старался соответствовать требованиям Трофима и во всём ублажать дорогого гостя. Во всяком случае, он быстро сбегал в сарай и вернулся, волоча на верёвке страшное, сваренное из кривых арматурных прутьев сооружение.