Хорошо еще, что Олисса на каталке, подумал я, но Пассажир подхватил девушку на руки, аккуратно посадил на траву, спиной к сараю, и направил ладони на каталку. Магия далась ему с трудом, но каталка все-таки исчезла.
- Зачем? - Простонал я.
- Это не наш предмет, его тут быть не должно. - Он снова подхватил девушку. - Иди за мной.
Я продержался на морально-волевых, но голова уже почти отключилась, когда наконец-то удалось рухнуть на один из тюфяков в комнатушке, выделенной нам с Пассажиром. Во вторую устроили Олиссу, и приглашенный лекарь согласился понаблюдать за ней остаток дня и ночь. Утро началось со стука в дверь. Парнишка лет десяти притащил в комнатку и поставил на квадратный стол, сколоченный из досок, поднос с двумя глиняными мисками и двумя кружками. Кроме них на подносе лежала буханка белого хлеба. Миски были щедро наполнены кашей, в кружках плескалось горячее вино. Заглянул лекарь.
- С девушкой все в порядке, но несколько дней ей придется полежать. Я оставлю зелья, вот это - по ложке в день, а это - каждый раз после еды.
- Спасибо, знахарь Грасс. - Пассажир вытащил из кармана небольшой кожаный мешочек, перетянутый веревкой, и протянул лекарю. Тот принял это как должное, не стал заглядывать, просто положил мешочек к себе в карман.
- Ну, Иван, - сказал Пассажир, когда лекарь закрыл за собой дверь, теперь спешить некуда. Пока Оли не оправится, будем жить здесь. Энергия восстановится к завтрашнему дню, и если захочешь, я отведу тебя назад.
- А могу я побыть тут чуть подольше? Не то, чтобы я этого сильно хочу, но что-то не хочется снова идти по этому вашему пути. Там же снова обезьяна, ну, страж, да и эти, летающие тени…
Глава 4.
- Да хоть всю жизнь можешь тут прожить. - Пассажир пожал плечами. - Это твоя жизнь, не моя. Останешься, как я и обещал, научу тому, что умею сам. Но… - Он нахмурился. - Есть одна небольшая проблема. Я уже говорил, что сейчас тут происходят достаточно неприятные вещи. Зеланд, мой родной Зеланд, будто сошел с ума, король Умарк, по слухам, настроен нарушить все древние договоренности, и пойти войной на Норланд. Попутно захватывая на своем пути вольные провинции, которые и создавались как своеобразная буферная зона. А в Тарии зреет заговор. Кочевые недовольны тем, что они с оседлыми, вроде, на равных, но не имеют возможности контролировать крупные города и поселения. Спрашивается, зачем кочевым города?.. Вот что. Нам с тобой надо восстанавливаться, и одной миской вареного зерна не обойтись. Пойдем в зал, закажем по доброму куску мяса, и по кружке грога, и поговорим.
- Мы же только что завтракали!
- И ты не хочешь есть? - Он поднял бровь и усмехнулся. - Не поверю!
- А где здесь…
- На заднем дворе. Уж извини, но это всего-лишь маленькая таверна, - он развел руками, - а не дом, и не замок. Там же есть большой таз, если захочешь умыться. Буду в зале, закажу еду, так что возвращайся туда. Кстати, надо будет переодеться. То, что мы сейчас носим, никак не подойдет для дальней дороги.
Выйдя во двор я впервые смог немного оглядеться. Двор таверны, в общем-то, действительно маленькой, хоть и двухэтажной, окружала каменная стена, высотой метра под три с зубцами по верхнему краю. Через равные промежутки в стене были проделаны узкие бойницы. На земле, прямо под стеной, в беспорядке лежали камни. Впрочем, так уж и в беспорядке? Нет, похоже, это своеобразные приступки для тех, кто будет защищать стену: если я залезу на камень, то бойница как раз окажется на уровне груди. Ну, прямо какой-то замок, а не таверна! Ворота, широко распахнутые, похоже, сколочены из бревен. У самой таверны, почти у дверей, жердь, положенная на козлы, под ней - широкое корыто с водой, а к жерди привязана пара лошадей. На заднем дворе, рядом с двумя деревянными сараями, обнаружилось, наконец, и заведение, которое я искал. И - да, рядом стоял двухметрового диаметра медный таз с водой, рядом стоял глиняный кувшин.
- Ну, Иван, вот теперь я готов ответить на все вопросы. - Когда я вернулся, Пассажир сидел за одним из столов, рассчитанных человек на шесть. И таких столов в таверне было семь штук, больше в зал не помещалось. В глубине была небольшая стойка, за которой орудовал худой и длинный, как жердь, седовласый трактирщик. Я сел за стол, рядом с Пассажиром, и приготовился задать все свои тысячу двадцать восемь вопросов, но к нам тут-же подскочил мальчишка, с блюдом, полным горячих, только с плиты, аппетитных кусков жареной свинины, и большим кувшином подогретого вина. Не прошло и десяти секунд, как он-же грохнул на стол две кружки, и еще одно блюдо, с нарезанным толстыми кусками хлебом, и положил рядом два небольших ножа. Несмотря на кашу, съеденную минут двадцать назад, я почувствовал просто зверский аппетит, и для начала впился зубами в мясо. Пассажир не отставал.