— Да что за чертовщина! Да, во время боя я сначала напевал песенку, потом на ум пришла другая... Но разве можно колдовать, не понимая, что колдуешь?
— Видимо, да. Я не знаю, потому, что никто и никогда не видел, чтобы маг мог одновременно быть еще и колдуном. Поэтому... Пригнись! — Заорал он.
Я пригнулся, и над нами промелькнула тень. Разинув рот я смотрел вслед силуэту гигантской летучей мыши, который стремительно удалялся.
— Каан. Они крайне редко появляются тут. Хорошо, что вовремя заметили... — Туро оглядывал небо, но ничего необычного там больше не было. — С ними надо аккуратнее, эта тварь старается охотиться на тех, кто поменьше, но и человека вполне может атаковать. Зазеваешься — откусит руку. Да и голову может, не побрезгует!
— Ух. У вас тут такие летучие мыши?
— Это Каан. Крылья похожи на крылья летучей мыши, верно. Но у него голова, как у щуки, лапы с острыми загнутыми когтями. Зубы в пасти идут в два ряда, твердые, как меч. Кааны гнездятся на склонах гор, у самых вершин, и свои пещеры они выгрызают. Прямо в камне. Эй, расслабься! — Засмеялся Туро. — Каан уже далеко, и второй раз не станет нападать, раз промахнулся.
— Ладно. Что делаем дальше?
— У нас два пути. Либо мы едем в Кнежить, там ищем знахаря, рассказываем о проблеме, и выясняем, сможет ли он помочь с зельем, которое вернет нам Олиссу. Или едем в Лайл. Чтобы вытрясти из капитана «Сом Бу» всё о том, кто является его нанимателем. Помнишь, Ган сказал, будто у нанимателя есть что-то, способное нейтрализовать дурман? Значит, надо просто найти этого человека. И заставить его помочь Олиссе стать прежней.
— Я за Лайл. Хочется посмотреть на того, кто считает, что имеет право распоряжаться чужими жизнями.
— Я тоже так считаю. Тем более, что в Лайле живет один из настоящих колдунов, не чета Гану. Нам следует понять, определиться, если это вообще возможно, кто ты, маг, колдун, а может, нечто новое?
— Я это я, Туро! Плевать мне на ваши тонкости, я просто человек!
— Значит, едем в Лайл, я прав?..
Лайл отличался от других городов Веломо лишь наличием порта. Точно так-же, как и другие города, он был окружен крепостной стеной с бойницами, и рвом с водой. Точно так-же через ров был перекинут подъемный мост на цепях. И точно так-же каждый дом, каждый двор напоминали крепость в миниатюре: стена в два-три метра, бойницы... Улицы тянулись выставкой средневековых фортификационных сооружений. Поневоле в голову закралась мысль о том, что местные поголовно заразились паранойей, и им, вместо магов и колдунов с чародеями нужна армия психиатров. Если у них черт знает сколько веков царит мир, то к чему все эти стены?! Надо же, защищать лавку мясника! От кого, от осады превосходящими полчищами крыс и бездомных собак? А если сюда придут войска того-же Норланда, они что, будут штурмовать, с катапультами и таранами, лавку скорника? Или брать приступом, с осадными башнями, местную таверну?
— Начнем с колдуна Одноухого Ховена. Его дом как раз по дороге к порту. — Туро не оставил своей мысли понять, кто я, и, видимо, что со мной делать. Ясное дело, неизвестность пугает. Одноухий Ховен, который представился мне как «Бетт, колдун Бетт», оказался дородным мужчиной лет под шестьдесят, с широким овальным лицом, целеустремленным взглядом, мясистым отчаянно-розовым носом завзятого алкоголика, двойным подбородком, и неожиданно глубоким, приятным басом. Он встретил нас на пороге, после того, как, пройдя сквозь настежь распахнутые ворота, мы остановились перед приоткрытыми дверьми дома, и Туро несколько раз от души ударил деревянным молотком, валяющимся на ступенях крыльца, в гонг, висящий рядом с дверью.
— Туро, неужели маг не может решить свои проблемы без колдуна? — Спросил Бетт, когда мы расположились на деревянных стульях с высокой спинкой в зале, вокруг пятиугольного стола. — Эй, олух! — Внезапно заорал он. Вина мне и моим гостям! Живо! — По дому прокатилось эхо. В зал вошел юноша, лет пятнадцати. В руках он держал поднос, на котором стояли три кружки и три кувшина.
— И зачем так орать? — Проворчал он себе под нос. — Вот, пожалуйста, Великий Ховен! — Эту часть юноша произнес громко и почтительно.
— Иди, иди. — Махнул рукой колдун, после того, как парень поставил на стол кувшины и кружки. Да не спи, когда я тебя зову! Сын моего хорошего друга, взял в ученики, — сообщил он нам, когда юноша вышел, разливая вино по кружкам. — Страшный лентяй, давно бы выгнал, но не обижать-же почтенного Сальо!