— Который, по странному стечению обстоятельств, еще и торгует вином? — С улыбкой подхватил разговор Туро. — Действительно, не стоит оно того, Бетт!
— Всего лишь стечение обстоятельств, как ты и заметил, маг. — Пожал плечами колдун. — Итак, чем могу быть полезен магу?
— Во первых, Бетт, я столкнулся со странным колдовством. Или со странной, не нашей, магией, как тебе будет угодно. Зелье, дурман, явно не из нашего мира. Я ничего поделать не могу, посмотри, может, ты поймешь, как можно расколдовать нашу... Нашу попутчицу.
— А во вторых, Туро?
— Во вторых... Бетт, Иван несколько дней, как познакомился со своей энергией. Ну, ты понимаешь: сначала огненный шар, потом — поиск...
— То есть, Иван проявил магические способности, и ты, конечно, радостно ему помог. Пока ничего необычного! — Сообщил колдун, и надолго приложился к кружке.
— Проблема в том, что недавно, во время стычки, он колдовал, Бетт. И успешно.
— Кол... Что?! — Ховен поперхнулся вином, прокашлялся, и вытаращился на Туро. — Маги не могут колдовать!
— А колдуны использовать чистую магию. Угу. Тем не менее, Иван спокойно складывал огонь в ладонях, и крушил с песней своим клинком противника. А меч он в этом бою впервые взял в руки.
— Маг, ты не хуже меня знаешь каноны силы. Невозможно. Никак невозможно. — Ховен перевернул свою кружку над широко раскрытым ртом, поставил ее на стол, и снова схватился за кувшин.
— Брось, Ховен. Я это ясно видел, хотя и не хуже тебя понимаю, что это невозможно. Но Иван не из нашего мира. Кто знает, как энергия ведет себя в таких условиях? Поэтому я и пришел к тебе.
— Ладно, сейчас, промочу горло, а то слегка пересохло! — Колдун снова опрокинул в себя кружку вина, и встал. — Идемте. Последнее время я занимаюсь искусством в лаборатории. Этот олух Шон, мой ученик, однажды мурлыкал про себя простенькую песенку прямо тут. Не подумав. Услыхал в какой-то таверне, про то, как девки вешаются на шею вернувшимся из рейса по Веломо морякам, говорит, понравился мотивчик, ну и... Когда уже он научится думать-то! — Бетт сокрушенно покачал головой. — А у меня в гостях сидела Камилла Кайс, почтенная вдова достойнейшего капитана Кайса, ушедшего от нас пару лет назад во время шторма...
— Бетт, неужели?.. — Туро согнулся от хохота пополам.
— Да, бестактный ты маг, да! Камилла сначала строила мне глазки, потом начала брать за руку... Эльф побери этого бездельника, так неудобно получилось! Но не мог же я отказать давней знакомой, особенно, когда она находилась под влиянием колдовства!
— Хочешь сказать, что нелегко отказать, когда на тебя навалилось двести килограмм живого веса? — Туро заливался, как ненормальный.
— Да просто в этой песенке не только про девушек! Про то, что с ними вытворяют матросы, тоже! Во всех подробностях! В двадцати куплетах! А этот несносный мальчишка пропел их до конца! — Колдун, поначалу выглядевший возмущенным, тоже засмеялся. — Как вспомню, что Камилла пытается влезть коленками на стул, а стул ломается... Но я, несомненно, осуждаю такое проявление высокого искусства! Ну, где твоя попутчица, Туро?..
Лаборатория колдуна размещалась в подвале дома, и, несомненно, была лучшим винным погребом из тех, что я видел в жизни. Стены, по периметру подвала, были сплошь закрыты штабелями бочек. лежащих на боку. Каждая имела кран, видимо, Ховен предавался одновременно как экспериментам в колдовстве, так и дегустации. В середине помещения стоял стол, несколько стульев, а у стены напротив лестницы, по которой мы и спустились в подвал, импровизированная ударная установка, из нескольких барабанов и тамтамов разных размеров. Рядом, на полу, валялся музыкальный инструмент, напоминающий гитару Правда, дека была без привычной мне талии, а струн, судя по колкам, на «гитару» натянули аж десять штук. Туро спустился в подвал чуть позже, в сопровождении Шона, бережно неся в руках куклу-Олиссу.
— Нет-нет. Начнем с э-э... С Ивана. Да. Шон, бездельник, сядь в уголке, и следи за работой мастера, то есть меня! Вы тоже садитесь. — Одноухий Ховен схватил со стола одну из пустых кружек, проворно наполнил ее из первой попавшейся бочки, сделал добрый глоток, грохнул ею о стол, развел руки в стороны, и запел. В этот момент он совершенно преобразился. Кажется, стал выше, моложе, и просто лучился изнутри каким-то неземным одухотворением. Слов я не понял, видимо, песня была на древнем языке. Колдун пропел всего четыре строчки, опустил руки, и сел на свободный стул. Теперь он выглядел совершенно трезвым.
— Ну, Иван, колдуй.
— В смысле? — Я растерялся. — Создать огненный шарик?