- Ты не заметил, как взлетел на третий этаж, не дождавшись лифта...
Анна соскочила на пол. Сизый полумрак комнаты облил ее стройную фигуру. Сознание доступности притупляло вожделение, и Фиртич сейчас любовался Анной. Спокойное умиротворение расслабило его, отсекая прошлое и будущее, — сейчас властвовало только настоящее. Он и эта женщина. Может быть, именно в этом и состоит великая загадка жизни, дар, который делает жизнь упоительной, когда каждой клеткой ощущаешь радость...
- Теперь мы что-нибудь съедим, — пропела Анна.
Свет падал из кухни в коридор. Фиртич подобрал с пола сигареты, закурил, выпуская дым без усилий вяло раскрытыми губами. Сердце томилось сладкой печалью. Причина печали была неопределенной, как тени комнаты. Возможно, оттого, что он уже разменял шестой десяток, а ей едва перевалило за тридцать.
Он уже многое знал об Анне. О той, далекой Анне, так и не закончившей институт. Главная улица с ее сверкающей неоном жизнью была для той Анны заманчивей лекций по политэкономии. В его юности на Главной улице были другие кумиры. Одетые в сатин и бязь, а многие еще и в гимнастерках. Студенты выходили на Главную улицу всем институтом разбирать искореженные бомбами рельсы. Тогда в моде были блюзы, а килограмм хлеба стоил на черном рынке сто рублей. В открытых показательных судах судили спекулянтов.
Анна вернулась в комнату с подносом, заставленным всякой всячиной. Поставила поднос на журнальный столик. Достала салфетки, рюмки. Нахмурилась, соображая, не забыла ли чего. Ах да, соль...
Она придвинула столик к кровати.
- Лежи, лежи. Как турецкий султан. Вот житуха у них, у этих султанов, а? Не хуже, чем у нашего Аркаши Кузнецова.
- Аннушка... у тебя хорошие отношения с Кузнецовым?
- Неплохие. — Анна усмехнулась каким-то своим мыслям.
Фиртича задела эта усмешка. Он вскинул на Анну прямоугольные глаза, но промолчал.
- Давай уговоримся, Костя... Сегодня не будем вспоминать работу. Ни твою, ни мою... Правда, я хотела тебя спросить, — Анна помедлила. — Когда закончится мой контракт? Ну когда там все решится, ради чего я встречаюсь с этим Гарусовым?
В голову Фиртича ударило жаром, пальцы запотели, скользнули по гладкому стеклу рюмки.
- Ты о чем, Аннушка? — пробормотал он.
Его опрокинутый голос озадачил Анну. Взгляд синих глаз на мгновение взметнулся к лицу Фиртича.
- Ха! Самое смешное... Гарусов мне сделал предложение. Вообще-то мне жаль его. Какой-то одинокий, жена психованная, истеричка. Дети — двоечники, отца ни в грош не ставят... А ведь он умница. Столько знает, так рассказывает... И в управлении первый человек. — Анна умолкла и проговорила через паузу: — Со мной он будет еще несчастней.
Фиртич все молчал. На мгновение ему показалось, что лицо Анны переломилось. Искаженный рот потянулся к уху, нос вывернулся, а глаза разъехались в стороны, причем один даже покинул лицо и сиял пронзительной синью, точно светлячок...
- Так, значит... Кузнецов делает это через тебя?
- А ты не знал? — Анна всплеснула руками и недоверчиво покачала головой. — Не знал?
- Клянусь тебе! — горячо воскликнул Фиртич. — Вначале я отказался от его услуг. Но потом обстоятельства изменились. Мне надо было торопиться. Иначе все усилия пропали бы даром... Я и вспомнил о Кузнецове. Решил, что они друзья между собой — Кузнецов и Гарусов... А оказывается, ты в этой истории первое лицо... Боже ж ты мой, какая история... — В голосе Фиртича прозвучала надежда: — Но ты, наверно, давно знаешь Гарусова?
- Незадолго до твоего юбилея и познакомились... Кузнецов познакомил. Ему надо было заручиться поддержкой управления. Решил в ресторане поставить сувенирные киоски, расширить клиентуру... А потом ты возник со своими интересами. Пришлось мне продлить контракт... Ладно, закусывай!
Анна придвинула бутерброд к Фиртичу и подняла рюмку.
- За тебя, Костя. Ты мне понравился на том вечере. А ты не отходил от жены...
Анна выпила, судорожно замахала ладонью у рта. Фиртич протянул ей фужер с соком.
- Гадость! — отдышавшись, произнесла Анна. Надкусила сыр и, откинувшись на спину, принялась смотреть на Фиртича прямым взглядом синих своих глаз...
Фиртич и без того понимал, что его отношения с Кузнецовым двусмысленны, но сейчас они приоткрылись для него неожиданной стороной. Он допускал, что Кузнецов будет действовать достойным себя методом, но чтобы такое... Конечно, он не ребенок, он знает жизнь. В конце концов, не он толкнул Анну к Гарусову, а пройдоха Кузнецов... Но все равно его сейчас терзал стыд.
Анна точно угадала его мысли.
- Мне нравится твоя жена.