Пошатываясь, Гейтс встал, выпрямился и с торжествующим выражением лица поднял руку, в которой он сжимал зеркальную маску Верховного Храмовника.
— Теперь я тоже, владелец Абсолюта, — хищно прошипел Гейтс и надел маску.
Не всё так просто 5.1
Он схватил добычу, поволок за собой и уже собирался как следует полакомиться, как вдруг лицо пронзила страшная боль и какая-то непреодолимая сила потащила его через пучину пространства, мимо тех, кому пока что повезло. Он сопротивляться, бился и извивался, через боль кидался из стороны в сторону, делая свои раны ещё страшнее, но все эти попытки освободиться были тщетными. С каждой секундой он все ближе был к кошмарному Свету и перейдя грань миров, он оказался ТАМ.
Ослепительное сияние ударило в глаза, тело обжег страшный холод, но хуже всего было удушье. Ему не хватало воздуха и он беспомощно раздувал лёгкие, открывая рот. Он вздохнул ещё раз, ощутил как его голова ударяется о что-то монолитное и потерял сознание.
— Вот же блин, — сокрушенно вздохнул Даран и повернулся к соседу справа, — Одна мелочь идёт!
Он схватил маленького но бойкого карася, осторожно вынул крючок из его рта и отпустил обратно в океан.
— Оно и правильно, пускай растёт, — прокомментировал сосед, угрюмый седой рыбак.
Окунь плюхнулся в черноморскую гладь, немного полежал приходя в сознание и, очухавшись, умчался прочь. Больше черви ему, видать, не нравятся.
Даран сел в раскладное рыбацкое кресло и положил удочку рядом с собой. Это было раннее утро ноябрьского воскресенья. Со стороны моря дул прохладный ветер, а на небе лениво проплывали облачные замки. Яркие лучи утреннего солнца пробивались через них и пробуждали нерасторопных жителей Сочи.
Рыбаков было много и ими были утыканы все пирсы сочинского Морвокзала. Кто-то сидел молча и думал о своем, кто-то пришел с товарищами и обсуждал с ними последние новости мировой политики, а кто-то и правду пришел порыбачить. Парень вдохнул бодрящий воздух, достал фляжку с коньяком и отпив глоток полностью расслабился.
— Потрясающее милосердие, — раздался знакомый голос слева от Дарана, — А если тебе изуродовать лицо, а потом отпустить гулять дальше?
Парень знал, что там сидел какой то молчаливый мужик в жёлтом рыбацком плаще с огромным капюшоном. Даран повернул голову к нему и тот откинул капюшон назад. Рядом сидящие мужики с хмурыми лицами уставились на головной убор человека в желтом плаще. Не каждый день в Сочи можно увидеть человека в тюрбане.
Даран уже давно привык к тому, что ректор Орд может быть где угодно и когда угодно. Но все же увидеть его сегодня он никак не ожидал.
— Только не говорите, что вы здесь из-за меня, — усмехнулся Даран.
Орд холодно посмотрел на подчинённого.
— Ты много о себе думаешь. Я рыбачу здесь уже лет двадцать.
Даран наигранно кивнул.
— Конечно, ректор.
Орд скупо усмехнулся и признался:
— Но сегодня я здесь, что бы действительно поговорить с тобой в неформальной, так сказать, обстановке.
Даран снова кивнул и закинул удочку с новой наживкой. Убедившись, что со снастью все в порядке, он запустил руку в стоявший рядом рюкзак и извлёк из оттуда два бутерброда с варёной колбасой. В один он жадно впился зубами сам, а второй предложил начальнику.
— О чем базарить будем, начальник? — с набитым ртом спросил смотритель.
Орд скривился, услышав жаргон, принял угощение и тут же выбросил его на бетон, бросившись к своей удочке. Её жёлтый поплавок ушёл глубоко под воду и даже не думал возвращаться обратно. Даран возмущённо воскликнул, протестуя против столь жестокого обращения с бутербродами, а Орд тем временем подсек добычу, едва не сломав удилище, и с трудом вытащил снасть из воды. Рядом тут же возник ажиотаж, ведь на крючке висел крупный осетр, килограмма на три, не меньше.
Ректор схватил рыбину за жабры и ответил Дарану:
— Об этом, — покачал он рыбиной.
Мужички вокруг затараторили, завидуя рыбацкой удаче Орда, а Даран бросил взгляд на свой садок, где плавал с десяток мелких барабулек и морской окунь с ладошку. Он знал, что у остальных присутствующих достижения примерно такие же.
— О том, что вы такой охеренный, а мы все неудачники? — уточнил Даран и оттяпал от бутерброда ещё один кусок.
Орд снова поморщился.
— О рыбалке, Даран. О рыбалке.