— Нам надо поговорить.
Грег уставился на своего отца. Мешки у него под глазами стали еще больше. Грег видел череп под кожей. Щетина на его лице выглядела серой, а не черной.
Грег кивнул.
Отец присел в изножье кровати.
— Она лежала на твоей постели, когда я нашел тебя здесь. Она сказала мне, что ты следующий; она убьет тебя, если я не сделаю то, что она сказала. — Его голос застревал в горле. — Я…я не могу этого допустить. Я не могу потерять и тебя, и твою мать. — Он громко сглотнул. — И я был в замешательстве. Я плохо соображал…
— Ты должен был убить ее, папа, — голос Грега прозвучал твердо, недрогнув.
— Я не думаю, что ее можно убить. Я…я не знаю, что это такое. Похоже, она знает о нас все. Она знает, где я работаю, она знает, куда ты ходишь в школу, она знает…все.
— Она хочет убить Сью.
— Я не знаю, чего она хочет. Я…
— Надо было сообщить в полицию.
— Думаешь, они бы мне поверили? Они забрали бы меня, а она убила бы и тебя, и твою сестру.
Грег облизнул губы.
— Она меньше тебя, папа. А ты пробовал…
Отец выставил вперед левую руку. Кожа была ободранной, красной, покрытой зазубренными царапинами.
— Я пытался.
Грег посмотрел на пол, потом на лицо отца.
— Почему она хочет, чтобы ты снова женился?
Он покачал головой.
— Я не могу тебе этого сказать.
— Скажи мне.
— Я не могу.
— Скажи мне.
Красные водянистые глаза отца смотрели в сторону.
— Я не могу.
— Это для твоего дня рождения в следующем году!
Оба вздрогнули при звуке этого пронзительного голоса. Грег посмотрел в темный дальний угол комнаты и увидел черный силуэт маленькой квадратной фигурки. Она была здесь все это время, слушая их.
— В следующем году на твой день рождения тебе понадобится пиньята. Я не хочу, чтобы ты убивал кого-то из моих родственников, поэтому решила, что мы сделаем нашу собственную пиньяту.
Фигура двинулась вперед, и Грег увидел жестокую улыбку на ее красно-желтом лице.
— Я хочу, чтобы твой отец женился и его жена забеременела. Через девять месяцев, незадолго до твоего дня рождения, у них появиться здоровый малыш!
Грег знал, что последует дальше, и не хотел этого слышать.
— Все будет как в старые добрые времена. В ночь перед твоим днем рождения мы набьем ребенка конфетами и привяжем его к дереву. Тогда и посмотрим, кто из твоих друзей сможет его расколоть! — Пиньята рассмеялась. — Мы могли бы делать это каждый год!
Грег почувствовал, как из уголка его глаза выкатилась слеза.
— Сделай что-нибудь, папа.
— Теперь я хозяйка этого дома.
Отец покачал головой.
— Я ничего не могу сделать.
Грег перевернулся в кровати, отворачиваясь, не в силах больше выносить вида этого ужасного существа.
Его взгляд упал на бейсбольную биту в углу комнаты.
Он быстро отвел глаза, и в нем вспыхнул дикий луч надежды. Он не осмеливался слишком долго смотреть на биту, пиньята могла увидеть и догадаться о его мотивах. Несколько минут он молча лежал в постели, глядя вверх, пока не услышал шарканье ног маленькой фигурки из папье-маше. Он ничего не сказал, но его глаза встретились с глазами отца, а затем метнулись к бите в углу. Отец озадаченно посмотрел на него. Грег быстро переводил взгляд с лица отца на биту и обратно.
Медленная улыбка расплылась по усталым, изможденным чертам лица отца, делая его лицо моложе, здоровее, более знакомым. Он кивнул Грегу и, взяв биту, направился к двери. Он глубоко вздохнул.
— Нет, Грег! — крикнул он, пытаясь привлечь внимание пиньяты.
Послышался шаркающий шорох, когда пиньята помчалась к ним по коридору.
И бита начисто снесла пиньяте голову. Она покатилась по полу. Грег возбужденно закричал, когда его отец раздавил голову ногами и битой ударил по остальному телу. Под гофрированной бумагой он увидел маленькие булавки и бритвенные лезвия, вставленные в папье-маше из газетной бумаги.
Одним умелым гольфовским ударом его отец отбросил останки фигуры к стене коридора.
Конфеты разлетелись во все стороны.
Сьюзен, сонно протирая глаза, шла по коридору из своей комнаты. Она подняла с пола Тутси Ролл, развернула его и съела. Она посмотрела на отца, который все еще бил битой по телу пиньяты.
— Что ты делаешь, папа?
Он перестал колотить и улыбнулся ей, чуть не задыхаясь. Протянул ей биту.
— Бей, — сказал он.
Она озадаченно уставилась на него.
— Что?
Он указал на относительно нетронутую часть пиньяты, руку из папье-маше. Рука один раз шлепнула по деревянному полу.