Элиза воспользовалась паузой, встала с кресла, откинула золотистые волосы назад, выпрямилась, подошла к Даниэлю и положила ему руку на грудь.
-Зачем нам отец? Мы разберёмся сами,- улыбнувшись сказала она.
Даниэль вздрогнул и оттолкнул Элизу. Он хотел что-то сказать, но его руки затряслись, и он выскочил из кабинета, сильно хлопнув дверью.
Чувства буквально разрывали изнутри Ртайштайна. Он не понимал, что ему делать. Даниэль быстро поднялся по лестнице и вышел из лаборатории. У КПП Ртайштайн заметил небольшой «Volkswagen», принадлежащий Габи. Он помахал ей рукой, она подъехала к доктору, было видно, что она очень удивилась тому, что встретила Даниэля у лаборатории доктора Менгеле. Она открыла дверь и уставилась на Даниэля, который нагнулся к ней и тихо прошептал:
-Найди херра Шайзера и скажи, что я заболел и сегодня буду дома.
-Хорошо, Даниэль, а что случилось?
-Не важно. Просто найди и скажи.
Сказав это, Даниэль сел в свою машину и выехал с территории научного комплекса. Он не хотел ехать домой, Вальда он достал своими визитами, а Вайсману, Краусу и Хольцу было не до него, поэтому он решил съездить в «Lorenz Adlon Esszimmer» и выпить. До ресторана Даниэль добрался минут за 20, оставил машину на стоянке и пошёл к деревянным дверям, возле которых стоял швейцар, который, увидев штурмбанфюрера СС, вытянул руку вперёд и поприветствовал Даниэля громким «Heil Hitler!». Ртайштайн ничего ему не ответил, а лишь злобно на него посмотрел и прошёл внутрь. Заняв свободный столик, Даниэль взял меню и заказал себе две рюмки коньяка, залпом выпил их, а после сидел и с мрачным видом слушал музыку. Наконец алкоголь начал брать своё, Даниэль встал и пошёл к оркестру. Прервав исполнителей Даниэль достал из кармана 50 марок, дал их дирижёру и строго по-ССовски приказал сыграть «Im Wald, im grünen Walde,…». Как только музыканты начали играть, Даниэль начал, пританцовывая, петь, своим некрасивым фальцетом. После того, как песня закончилось Ртайштайн потребовал продолжения, а потом ещё раз, и ещё раз. Во время каждого исполнения он, пошатываясь, громко невпопад выкрикивал слова песни:
Im Wald, im grünen Walde,
Da steht ein Försterhaus.
Im Wald, im grünen Walde,
Da steht ein Försterhaus.
Da schauet jeden Morgen,
So frisch und frei von Sorgen,
Des Försters Töchterlein heraus,
Des Försters Töchterlein heraus.
Ta ra la la, ta ra la la…
Прослушав песню ещё раз 20 Даниэль расплатился за коньяк и вышел на улицу, он подошёл к фонтану, умылся и сел за руль. За полчаса он доехал до дома, оставил машину у дороги, поднялся на третий этаж и постучал ногой в дверь. В комнате послышались быстрые шаги, и Ангелика открыла ему дверь. Она внимательно осмотрела мужа, строго поглядела на него и спросила:
-Ты где был?
Она подошла к Даниэлю вплотную и строго спросила:
-Почему от тебя пахнет женскими духами?
-Я был в ресторане, Frau Führerin, и меня даже пытались совратить, но я держался, как мог.
-У тебя на одежде женский волос.
-Это твой.
-Он белый.
-А я гляжу, ты стареешь, седеть начала.
-Да как ты смеешь. Ходишь по шлюхам, являешься домой пьяным и ещё оскорбляешь меня!?
-Ой как страшно. Я спать хочу, уйди с дороги!
-Где ты был?
-Где надо. В НИИ.
-Ты же сказал в ресторане.
-А оттуда в ресторан.
-И с кем же?
Ртайштайн скорчил лицо и сказал:
-С доктором Менгеле и его дочерью.
-Значит вот ты с кем мне изменяешь.
-С кем хочу, с тем и изменяю. Не твоё дело. И она, в отличии от тебя- не шлюха!
-А значит я- шлюха?!
-Я каждый день работаю на благо Родины, тружусь под командованием самого Генриха Гиммлера, и когда я прихожу домой, меня начинаешь грызть ты! Я так больше не хочу! Сиди тут одна!!! Я завтра Хольцу скажу, чтоб охрану снял. Кстати, где они?
-Я попросила их уйти.
-И правильно. Пусть тебя еврейские диверсанты убьют, пока меня нет. Тьфу на тебя, Ангелика, тьфу на тебя.
Ртайштайн развернулся и пошёл к лестнице, громко напевая:
Lore, Lore, Lore, Lore,
Schön sind die Mädchen
Von siebzehn, achtzehn Jahr!
Ангелика стояла на пороге и горько рыдала. У неё не было никого, кому бы она могла пожаловаться, или могла бы просто поговорить. Даниэлю она всегда доверяла как себе. Она не могла понять, за что же он её предал, и она не хотела в это верить. Всё это началось, когда он начал работать в этом проклятом НИИ. «Что же они там делают?»,- думала Ангелика. Ей хотелось одного- чтобы это всё побыстрее закончилось, Даниэль вернулся к ней, и они жили в любви и гармонии, как раньше. Она любила Даниэля, за его душу, за его характер, но тот огонь, который был в Ртайштайне погас, тот Ртайштайн, которого она любила погиб, осталась лишь одна изуродованная изнутри оболочка, которая стремилась выжить в этом жестоком мире.