-А знаешь, что, давай иди завтра к нам в СС. Скажи, что тебя рекомендовал сам барон Даниэль Георг фон Ртайштайн, сразу унтерштурмфюрером станешь! Давай ещё по чуть-чуть! А, кстати, у тебя девушка есть?
-Нет.
-А женись-ка ты на дочке Менгеле. Всё завтра устраиваешься в СС, а после я знакомлю тебя с Элизой. Она очень умная и красивая. Как раз для тебя.
-Спасибо, но не надо…
-Надо. Я тебе помогу. Всю жизнь меня вспоминать будешь. Ладно устал я. Вот тебе паспорт, до завтра, а завтра я тебя обязательно найду и пойдём к Элизе свататься.
Йозеф схватил паспорт и судорожно выбежал из ресторана. Ртайштайн допил коньяк прямо из горлышка бутылки, упал лицом на стол и уснул.
Проснулся он рано утром, в ресторане никого не было, кроме официантов, которые пытались, как можно быстрее, убрать остатки еды со стола и, наконец-то, отправиться домой. Один из них увидел проснувшегося Ртайштайна, подбежал к нему и тихо прошептал:
-Херр штурмбанфюрер, уже поздно. Мы закрыты, если вам не тяжело, не могли бы вы покинуть наше заведение?
-Конечно. Очень у вас вкусно. Держи за беспокойство.
Ртайштайн достал 200 марок и засунул их в карман официанту. Официант поклонился и помог добраться Даниэлю до выхода.
Ртайштайн вышел на улицу и вдохнул глоток свежего воздуха. Он хотел, было, сесть на скамейку, но заметил вдали толпу молодых кадетов Гестапо, он встал и бросился к ним. Кадеты резко развернулись и вытянули руки вперёд, в знак приветствия.
-H*** H***, Herr Sturmbahnführer!
-H*** H***, Kadeten! Вы надежда нашей Родины! Поглядите на себя: молодые, красивые! Не то, что я…
-Спасибо, херр штурмбанфюрер.
Кадетам не очень хотелось разговаривать с пьяным Ртайштайном, но нахамить высокопоставленному офицеру СС не могли.
-Господа кадеты, а давайте споём!
-Херр штурмбанфюрер, нам надо срочно явиться в общежитие.
-Молчать!( озверел Ртайштайн) Вы не знаете с кем разговариваете! Вы знаете, кто такие Гиммлер и Менгеле?
-Конечно, херр штурмбанфюрер!
-Это мои большие друзья!
-Извините, херр штурмбанфюрер, но, если мы не явимся в указанное время, нас накажут.
-Сейчас я тебя арестую за неповиновение. Смирно!!! S*** H***!!!
-S*** H***!
-S*** H***!
-S*** H***!
-S*** H***!
-S*** H***!
-Das Lied! Und Marsch! Morgen marschieren wir…,- прокричал Ртайштайн.
Кадеты продолжили:
-Zu dem Bauern ins Nachtquartier.
Eine Tasse Tee,
Zucker und Kaffee
Und ein Gläschen Wein!
Morgen marschieren wir
Zu einem Bauern ins Nachtquartier.
Wenn ich werde scheiden,
Wird mein Mädchen weinen
Und wird traurig sein.
Mädchen, geh du nach Haus,
Denn die Glocke hat schon zehn geschlagen aus;
Geh und leg dich nieder
Und steh morgen wieder
Früh beizeiten auf!
Ртайштайн хлопал в ладоши и радостно глядел на то, как кадеты поют и маршируют вокруг него. Наконец ему это надоело, он закричал: «Stop!!!», после чего обнял одного из них, похлопал его по плечу, пожелал удачи и разрешил идти.
Ртайштайн почти протрезвел. Он сел на скамейку и стал думать о том, что делать дальше. Домой идти он не хотел, ехать ему было некуда. Хотя… Ртайштайн знал одно место. Где можно было бы остановиться. У Ртайштайна был свой замок, вернее уже его не было. Даниэль был бароном, его родители имели приличное состояние. Его мать умерла при родах, воспитывал его отец. В детстве он обожал бегать по мрачным коридорам замка, но во время Первой Мировой Войны английский снаряд упал на родовое гнездо Даниэля и уничтожил его, осталось лишь несколько домиков, в которых жила прислуга. После разрушения замка, Даниэль с отцом переехали в Берлин. Ртайштайн долго не мог привыкнуть к мрачному городу, в котором ему было очень тоскливо, особенно тоскливо ему стало после смерти отца в 1922 году. Даниэль остался один, но вскоре он привык и к одиночеству. Он стал вспоминать своё детство, и чуть не заснул, но на соседней улице раздался крик, он очнулся от полусна, встал и пошёл к машине, чтобы добраться до поместья, которое располагалась за 200 километров от Берлина.
Тем временем Менгеле начал уставать от бесконечных поздравлений и «медных труб». Жестокому, но талантливому учёному хотелось развиваться, продолжать экспериментировать. Каждый день он работал с Бэром, вкалывал ему специальные витаминные сыворотки, брал у него мочу и кровь на анализы, но все его предположения, как всегда, подтверждались. Делать ему было нечего, но хотелось создать что-то новое. Идей тоже не было, но он понимал, что Бэр должен стать первым из многих, что он- солдат, даже не солдат, а оружие. Менгеле хотелось испытать Бэра в боевой обстановке, с этой целью он решил встретиться с Гиммлером для того, чтобы он устроил Бэру настоящее боевое испытание. 25 июля Менгеле пригласил рейхсфюрера в свою лабораторию. Гиммлер согласился и после обеда приехал в лабораторию. Все сотрудники, в том числе Поркштайн и Элиза, выстроились возле входа и долго приветствовали Гиммлера. Менгеле подошёл к рейхсфюреру, пожал ему руку, и они прошли в кабинет доктора. Там Менгеле налил себе и Гиммлеру по бокалу вина и издалека начал подходить к вопросу, который его так волновал: