— ТЫ!
Сами участники собрания на чистых рефлексах приготовились к атаке, с ненавистью и страхом прожигая в теле Ишимуры кучу дыр.
— Забавно. Каждый раз когда я появляюсь в Аду, народ резко становится таким взбудораженным. Кажется это уже традиция.
— ИШИМУРА!
Разгневанный Иссей мгновенно оказался напротив Араты с призванной перчаткой, загораживая ему путь и отделяя от остальных собравшихся.
— ТЫ! КАК ТЫ ВООБЩЕ ПОСМЕЛ ПОЯВИТЬСЯ ЗДЕСЬ?!
— Какой странный вопрос. Я просто захотел оказаться здесь, вот и перенесся сюда. — с неизменно холодным, но вместе с тем слабо улыбающимся лицом сказал Арата. — А вот ты как я вижу на взводе. Лучше так не нервничать, а то давление может подскочить.
— Что ты здесь делаешь? — настороженно и нервно спросил Сазекс.
— Как это что? Господин Сазекс, это ведь очевидно, разве нет? Кстати, я конечно понимаю причину ваших эмоций и направленный на меня негатив, но всё же попрошу вас убрать свои орудия и воздержаться от нападения на меня.
— С чего бы это?
— Ну, я ведь не атакую, и не имею намерения это делать. Да и будем честны с самими собой, это ничего вам не даст. Своими атаками вы меня даже не раните, но дадите мне веский повод для ответных действий.
— Ты… не похож на себя прежнего…
— Если мой внешний вид ввел вас в заблуждение и заставил думать, что я слабее чем в нашу прошлую встречу, то вынужден вас огорчить. Я не только не ослаб, но и напротив, обладаю нормальным сознанием и головой, так что не обманывайте себя бессмысленными надеждами.
— Чего ты хочешь?
— Ну как же, поговорить.
— Поговорить?
— Именно, так что… вы согласитесь на спокойный разговор без оружия, или мне лишить вас сил против вашей воли?
Эти слова заставили всех вновь вздрогнуть, но слова Агонии, если это был он, имели смысл. Никто здесь не был способен его одолеть, а атаковав первыми они неминуемо вызовут агрессию «гостя», что будет для всех фатальным.
— Иссей, будь так добр. — Арата вновь посмотрел на парня перед собой, чья бронированная рука находилась почти перед самым лицом прибывшего. — Убери пожалуйста свой кулак от моего лица, красный цвет мелькающий перед глазами заставляет меня нервничать. Ты ведь не хочешь, чтобы я бил в ответ?
Иссей смотрел на Арату с безграничной ненавистью, скрипя зубами и едва сдерживая намерение ударить ублюдка перед собой, но голос разума, как и голос Драйга, говорили ему остановиться. Нехотя и через силу Иссей всё же убрал руку, но его взгляд продолжал источать злобу, на что правда самому источнику таких эмоций было всё равно.
— Благодарю, враг мой. — Арата неспешно обошёл Иссея и подошёл поближе к столу за которым сидели представители пантеонов.
— И… о чём именно ты хочешь поговорить? — нервно спросил Азазель.
— Ну, вы ведь тут меня обсуждаете как-никак.
Когда Арата остановился за его спиной из пола начали вырываться древесные корни, что заставило всех дернуться в ожидании атаки, но по итогу корни приняли форму импровизированного кресла, или даже трона, на которое Арата спокойно сел.
— Вот я и решил прийти и лично послушать вашу беседу, ну и заодно принять в ней участие. Вы ведь не против этого?
— Будто это на что-то повлияет. — тихо сказал Аджука.
— Не особо, но вежливость никто не отменял. Ну что же, вот я и здесь, перед вами, и каждый из вас хочет мне очень многое высказать, а ещё лучше убить.
— Ты… кто ты такой? Неужели правда…
— Да, я Концепция воплоти. Агония если быть точнее. Хотя вы можете звать меня Ишимурой, я не обижусь, да и разницы в этом нет никакой.
— Не особо-то он и похож на концепцию. — тихо высказался Ра, но Арата это услышал.
— А что вам нужно в качестве доказательства, Бог Ра? Может мне стоит соединить Небеса и Ад в одно целое, дабы показать вам свои возможности? Или лучше все ваши пантеоны сделать одной единой землёй, дабы вы всегда были рядом друг с другом? Или же… мне стоит стереть всё вне стен этого замка, дабы он оказался в полном НИЧТО?
От последней фразы всем стало не по себе. Иссей рассказывал всем о том, что атаки этого монстра были сравнимы с мощью гигантских звёзд, а силой мысли он и вовсе устроил настоящую бомбардировку из планет, но теперь он говорил не о боевой мощи, а буквально об изменении реальности на кардинальном уровне, недоступном никому из богов, и никто особо не горел желанием проверять правдивость этих слов.