Глава 9
В воскресенье утром раздается стук в мою входную дверь, я полностью его игнорирую. Я
не мылась уже в течение двух дней. Я лежу, уткнувшись лицом в свою подушку на диване
с тех пор, как вернулась домой в пятницу вечером. По крайней мере, я сменила свое
платье, когда вернулась ночью тогда домой. Поменяла на «Хелло Китти» свои пижамные
штаны и топик, после того, как сорвала свое платье и бросила его в мусорное ведро. Я
чувствую себя отвратительно, и действительно заслуживаю чувствовать себя
отвратительно, потому что плачу.
Раздается еще один стук в мою дверь, причем гораздо сильнее, чем первый. Я даже не
собираюсь отрывать голову от подушки или передвигать тело, в конце концов они уйдут.
— ПЕЙДЖ МАККАРТИ, ОТКРОЙ ЭТУ ДВЕРЬ СЕЙЧАС ЖЕ, ИЛИ Я ВЫБЬЮ ЕЕ! —
кричит Кеннеди.
Дерьмо. Кеннеди никогда не уйдет. И она действительно выбьет мою дверь, я видела, как
она делала это раньше.
Со вздохом я заставляю себя подняться с дивана и шлепаю к двери, открывая, именно в
тот момент, когда Кеннеди готова еще раз стукнуть по ней кулаком.
— Господи Боже ж ты мой, ты выглядишь просто дерьмово, — говорит Кеннеди, входя ко
мне во внутрь.
— Ты же просто лучик солнца этим утром, — невозмутимо, отвечаю я, закрывая за ней
дверь и возвращаясь назад к своему дивану.
Я знаю, почему она здесь. Помимо того, что я игнорировала ее в пятницу вечером, я
уверена, что Мэтт позвонил в офис и все рассказал о том, какая я лживая сука. Скорее
всего, она здесь для того, чтобы меня уволить. Я бывшая модель, а теперь еще и бывшая-
почти-частный детектив — я стану вышедшей в тираж и выжатой, как лимон. Они
собираются выставить это на всеобщее обозрение в Инете! Правдивая Голливудская
История будет угнетающей.
— Потрудись объяснить мне, почему ты не отвечаешь на мои и звонки Лорелей в
последние два дня? — спрашивает Кеннеди.
— Не расстраивайся из-за того, что увольняешь меня. Я знаю, что облажалась, — бормочу
я с дивана.
— Нестраи за того, оо вольня меня, знаю, што облажась, — это то, что на самом деле
слышит Кеннеди.
Кеннеди приподнимает мою голову от подушки.
— Не хочешь сказать все сначала? Я не привыкла разговаривать с диванной подушкой.
Я вздохнула, приподнимаясь вверх и переворачиваюсь на спину, повторяя по новой часть
про мое увольнение.
Кеннеди смотрит на меня сверху.
— Какого черта ты несешь? Зачем мне тебя увольнять?
Либо она понятия не имеет, что я имею в виду, либо она просто разыгрывает меня. Я бы на
ее месте не упустила такую возможность. Может она хочет, чтобы я умерла медленной,
мучительной смертью от унижения.
— Ты же знаешь в целом о Мэтте Руссо, — добавляю я, надеясь, что она даст мне
подсказки о том, что я натворила.
Кеннеди качает в раздражении головой.
— Ты не поймала ублюдка на жульничестве. Это не такое уж и большое дело, Пейдж.
Просто дай ему время.
О, мой Бог. Он не позвонил и ничего не рассказал ей. Выжидает. Почему он не позвонил и
не рассказал ей все?
— Я понимаю, что я не фанатка моды, как ты, но ты же понимаешь, что на тебе одеты
штаны «Хелло Китти», верно? — спрашивает она, глядя вниз на мои ноги.
— Ты сказала «не фанатка моды»? Тебе что, девяносто лет?
— Ох, отвали. Тащи свою задницу наверх и прими душ. Может ты на самом деле хочешь
пройтись… по обувным магазинам или что-нибудь еще? — спрашивает Кеннеди, заметно
поморщившись, когда произносит слово «по магазинам».
— Ааааа, так мило, что ты готова даже пойди на это, только лишь ради того, чтобы
заставить меня почувствовать себя получше, — говорю я ей с улыбкой. — Распродажа в
«Nordstrom» и сегодня я хочу заехать в несколько бутиков, чтобы спросить про новые
тенденции в моде. Мы должны также купить тебе новое женское белье, чтобы сделать
счастливым Гриффина, и есть черное платье по поводу, которого я хочу узнать твое
мнение.
Я смотрю, как ужас отображается на ее лице пока я говорю, и понимаю, что поддразниваю
ее.
— Сотри это выражение со своего лица, словно я на самом деле заставила тебя пройти
через все эти пытки в один прекрасный день, — говорю я ей.
— Слава Господу.
Теперь, когда она видит, что я ожила и не планирую заставить ходить со мной по
магазинам весь день напролет, Кеннеди разворачивается и направляется к двери.
— Лорелей сказала, что ты сделала несколько фотографий вчера, но думаешь, что они
недостаточно хороши, чтобы прижать Мэтта к ногтю. Загрузи их мне на компьютер, когда
доберешься завтра до офиса, я взгляну.
Дерьмо. Теперь я действительно заплачу. Лорелей не сдала меня Кеннеди. Сейчас мне
нужно придумать способ «потерять» эти фотографии и выяснить, кто такой этот Винни,
пока Кеннеди окончательно поймет, что я нарушила контракт, который она подписала с
Мелани, жадной до денег шлюхой и которая может начать с нами судиться.
— Итак я понимаю, что ты не просто так просишь меня встретиться с тобой за ланчем,
потому что скучаешь по мне. Какова реальная причина, почему я здесь? — спрашивает
меня Тед.
Теда совсем недавно повысили до детектива в Саут-Бенд департаменте полиции, после
того как он помог Кеннеди обезвредить самых больших наркоторговцев в штате Индиана
несколько недель назад. Он в основном работает в Департамента контроля за
наркоторговцами, но я знаю, что он имеет свои каналы ко всем криминальным делам.
— Конечно, я скучаю по тебе. У меня такое чувство, будто бы мы не общалась целую
вечность, — вру я.
— Я не вчера родился, Пейдж. Что ты задумала и знает ли Кеннеди об этом? —
спрашивает он.
Я встаю в стойку на его комментарий по поводу того, знает ли Кеннеди об этом. Опять
люди почему-то неверно истолковывают мою способность что-то сделать самостоятельно.
— Я работаю над своим собственным случаем и нет Кеннеди не знает об этом. Пока нет. Я
хочу получить более конкретную информацию, прежде чем сообщать что-либо ей.
За эти дни ложь просто стекает с моего языка, как вода.
— Разве ты не просто занимаешься офисной работой и прочей чепухой?
— Вопреки распространенному мнению, я не идиотка. У меня есть мозги, и я хотела бы
воспользоваться ими, — дерзко отвечаю я.
— Я имею в виду, что ты понимаешь, о чем я. Я просто хочу убедиться, что ты в
безопасности. Моя сестра имеет большой опыт сталкиваться с плохими парнями, и даже
она оказалась идиоткой, когда столкнулась со всем этим дерьмом несколько недель назад.
— Я не буду сталкиваться ни с какими плохими парнями, обещаю. Мне просто нужна
информация об одном из них, — признаюсь я.
— Поклянись, что ты не помчишься тут же, как она в какое-нибудь богом забытое место?
— спрашивает Тед.
Я поднимаю правую руку.
— Клянусь.
Тед вздыхает и отрицательно качает головой.
— Отлично. Говори имя.
Я беру нож с вилкой и начинаю резать салат.
— Его зовут Винни, и он скорее всего босс мафии.
Тэд не отвечает, и я перестаю резать свой салат, подняв на него глаза. Он пялиться на меня
с открытым ртом.
— Что? Скажи мне, что ты не имеешь в виду Винни Демарко.
Я пожимаю плечами.
— Не могу сказать, а я говорю о Винни Демарко? Я только знаю его имя.
— Пейдж, что бы ты ни делала… остановись. Ты не сможешь выудить подробности жизни
Винни Демарко, поверь мне. Это плохие новости, — предупреждает меня Тед.
— Насколько плохие? Что хуже «Крестный отец» или «Клан Сопрано»? — спрашиваю я.
— А в этом есть бл*дь, разница? Они могут делать все, что хотят и им совершенно плевать
доставляют ли они кому-то мучения. Мы пытались прижать этого парня много лет, но он