Павел кивнул и нехотя сделал первый шаг в сторону свалки.
Они спустились с перевала по поросшему пучками травы пологому каменистому склону и через час уже стояли рядом с упавшими контейнерами. Вблизи те представляли собой еще более жалкое зрелище: проржавевшие почти насквозь, разваливающиеся. Непонятно было, как вся эта гора хлама еще не спрессовалась под собственным весом. Воняло здесь еще сильнее.
- Тут не все пустые. Полные тоже попадаются. - сказал Жан, угадав незаданный вопрос. - Местные ищут их и если находят что-то полезное, то дают знать в город через пастухов.
- Да черт с ними. Ты постучать хотел?
- Сейчас…
Подняв камень, Жан заколотил им по каркасу контейнера. Но никто не показался и как Павел не смотрел, не заметил в темных проходах никакого движения. Казалось, что тут и не было никого живого.
- Подождать придется, - проворчал изгнанник, бросив камень в траву. - Придут, никуда не денутся.
- Долго ждать?
- Не знаю. По-разному бывает. Давай пока костерок разожжем?
- Как скажешь…
Из холодного оружия у Павла был только короткий топорик. С ним он и отправился рубить кусты, растущие рядом с контейнерами. Видимо воды, конденсирующей по ночам на стенках и стекающей на землю, было достаточно, чтобы проросли принесенные ветром семена. Вскоре костер уже горел и на нем жарились на прутьях два больших куска баранины.
Огонь потрескивал, ветер шумел в контейнерах, ржавый металл свалки время от времени глухо постанывал и Павел снова удивился сам себе. Чужая планета, с которой до Земли даже свету лететь много лет, а он сидит на траве и жарит мясо в компании одичавшего университетского профессора. Так уж получилось. И самое странное, что это воспринимается, как само собой разумеющееся, хотя месяц назад такая ситуация и в кошмарном сне бы не приснилась. Романтики - хоть отбавляй! С кем бы ею поделиться?
Он усмехнулся. Жан заметил это и спросил, в чем дело.
- Всё-таки человеческая психика - странная штука, - ответил Павел. - Сижу тут, до дома черт знает, сколько километров и вроде как это уже привычно.
- Скоро Земля чужой покажется.
- Уже кажется.
- Это нормально. У меня тоже так было месяца через три полета. Казалось, что вроде бы навсегда эти капсулы и космос, что никуда мы на самом деле не летим, а просто нас вытащили в пространство и так оставили. Скоро воздух кончится и найдут нас через сто лет. Синенькими, в замороженном виде. Люди вокруг суетятся, не знают этого, дурачки... А прошлого нет и не было никогда.
Павел покачал головой.
- Насчет прошлого - не согласен.
- Это потому, что ты еще молодой и много ли у тебя воспоминаний? Да и здесь ты пока не долго.
- А я думаю, что дело не в этом.
- Да? Тогда в чем?
- Тебя сюда насильно отправили. Прошлое тебя предало, здесь новая жизнь началась. А я свой выбор сам сделал. Да, не подумав, как следует, но всё-таки сам. Вот и кручусь, как могу и выживаю как научили.
- Вот как? И вернуться надеешься?
- Конечно. И знаешь что, Жан? Я бы наверное согласился, даже если бы знал, как всё будет. Вот только что будет с соцрейтом - даже не знаю. Как бы социализацией дело не кончилось.
- А ты попроси, чтобы её ссылкой заменили. Сюда. Хе-хе!
Павел тоже улыбнулся. Да, этот мир вроде бы даже привычным уже становится. Вот только идея самому на каторгу отправиться замечательной не выглядит. Хотя с каторги, как выяснилось, сбежать - не такая уж и проблема...
Мясо зажарилось. Они съели жесткую баранину, Жан ушел в тень, бросил на траву подстилку из овечьих шкур, улегся на нее и захрапел. Павел какое-то время поддерживал огонь и раздумывал над тем, что делать, если они так и не найдут проводника. Не лезть же в ржавый лабиринт одному? Жан не пойдет. Зачем ему это? А Элли на этот случай прямых приказов не давала. Сказала безразличным тоном: "Действуйте по обстоятельствам" - вроде бы ей эти данные со скаута ей не очень и нужны были. Ну, значит по обстоятельствам и будем. Если до завтра никто к ним не выйдет, значит надо возвращаться в поселок.
- Че грустишь, пацан? Жизнь не мила, раз любовь подвела?