Я очень хочу расспросить его насчёт его предыдущего комментария, но прикусываю язык и отвечаю:
— Развлечения! Конечно, развлечения!
— Хороший выбор, — одобряет он, но тут же бормочет проклятия, когда из динамика на панели раздаётся звонок сотового. — Прости, — извиняется он, прежде чем нажать кнопку ответа на руле. На экране высвечивается имя — Тони — и я немедленно ощетиниваюсь. Поиск в интернете о моей паре дал мне больше информации, чем только о его проблемах. Сейчас я знаю, что Тони из себя представляет, что она была его сопровождением в течение многих лет, и что это уже второй раз из трёх, когда я вместе с Колтоном, и она звонит. Мой внезапный приступ ревности меня удивляет, но, однако, он только крепнет, когда я слышу, как фамильярно Колтон с ней разговаривает.
— Привет, Тони, ты на громкой связи, — предупреждает он.
— О! — ничего не могу с собой поделать — испытываю крошечную радость, когда слышу удивление в её голосе. — Я думала, ты отменил это с Рак…
— Я отменил, — отвечает он резко. — Что тебе нужно, Тони? — в его голосе сквозит раздражение.
Какой её комментарий озлобленный. Что, если это Ракель была бы с ним в машине? Чувствую её претензию ко мне, за то, что заняла её территорию — Колтона.
Линию наполняет тишина.
— Ох. Ммм. Я просто звоню, чтобы сказать тебе, что официальные письма по поводу спонсорской поддержки готовы, — когда в ответ Колтон молчит, она добавляет, — это всё.
Что? Она работает на него? С ним? Ежедневно? Самое то, что мне нужно в данный момент — чтобы ревность подняла свою стервозную голову. Эта блондинистая моделька видит его каждый день, и ещё время от времени ходит вместе с ним на различные мероприятия. Зашибись!
— Отлично. Спасибо, что поставила меня в известность, — с этими словами он нажимает отбой, резко прерывая разговор. Потом громко вздыхает, и часть меня очень счастлива от того, что он раздражён на эту Тони. — Прости, — произносит он ещё раз, и я уверена, он имеет в виду упоминание Тони имени Ракель. Так они были парочкой! Ракель не какая-то цыпочка, которую он подцепил в клубе. Ехидная сторона меня упивается фактом, что я была девушкой, с кем он сбежал от неё той ночью. Сострадательная сторона меня вздрагивает, поскольку я знаю, что Колтон не тот, кого легко было бы подчинить.
— Ничего страшного, — пожимаю я плечами, обращая внимание на то, где мы находимся. Мы едем из города в противоположном предполагаемому мной направлении.
Ещё несколько минут мы едем в уютной тишине, затем Колтон поворачивает за угол, и небо освещает яркий свет колеса обозрения. Я оглядываюсь на своего водителя, и от ребяческой усмешки на его лице моё сердце медленно уходит в пятки. Колтон проезжает сквозь подсвеченные ворота и медленно едет вниз по ухабистой грунтовой дороге.
От представшей перед нами масштабной картины мои глаза распахиваются. Вся поверхность поля переполнена всевозможными карнавальными аттракционами, какие только можно себе представить, в комплекте с мигающим знаком, зовущим на аллею развлечений с играми, в которых невозможно победить, и вывесками с рекламой ужасно вредной еды. Я так взволнована. Так рада, что Колтон решил весело провести со мной время на открытом воздухе, на этой ярмарочной площади — это позволит мне видеть его настоящего, а не культивируемую личность, которой он должен быть в одном из высококлассных, просматриваемых папарацци ресторанов, которые он, как известно, часто посещает.
Он паркуется и поворачивается ко мне:
— Нравится? — спрашивает он, и, клянусь, я слышу оттенок нервозности в его голосе, хоть и знаю, что это невозможно. Не от ультра-самонадеянного, всегда-уверенного-в-себе Колтона Донована. Или возможно?
Я киваю, прикусив зубами нижнюю губу, в то время как он выходит из автомобиля и подходит к моему месту, чтобы открыть мне дверь.
— Я в восторге, — сообщаю я ему, пока он берёт меня за руку и помогает выбраться из машины. Он закрывает дверь и поворачивается ко мне, прижав спиной к автомобилю. Его глаза горят желанием, он пристально смотрит на меня, располагая руки по обе стороны моей шеи и большими пальцами поглаживая мои щёки.
Я вижу, как сжимаются мышцы его челюсти, когда он мягко качает головой, молча решая какой-то внутренний конфликт, который вызывает тень улыбки на его губах.
— Сладкая, я хотел это сделать с тех пор, как ушёл из твоего дома сегодня утром, — он склоняется ко мне, не разрывая зрительного контакта, — с тех пор, как получил твоё сообщение, — он поднимает брови. — Ты опьяняешь меня, Райли, — его слова проникают в мою душу, пока он сокращает между нами расстояние. Его рот захватывает мой в головокружительном поцелуе, соблазняя меня захватывающим вкусом так, что я оставляю всякие попытки вернуть свое самообладание. Его рот поглощает мой с молчаливой потребностью, и всё же поцелуй так полон нежности, так заполнен неназванными эмоциями, что я не хочу, чтобы он заканчивался.