Еда по чисто грузинскому меню (кислый суп с куриным бульоном, рагу из шпигованного мяса, кислое молоко с шафраном), которую два турка и один голландец могли оценить лишь как посредственную, предшествовала отъезду в девять часов утра.
Оставив позади себя симпатичный поселок Келасури, расположенный в тенистой долине одноименной речки, путешественники пересекли Кодори в двадцати семи верстах от Сухум-Кале. Карета поехала затем вдоль зарослей высокого строевого леса. Чем не настоящие девственные тропики — со спутанными лианами и густыми кустарниками, которые отступают только перед железом и огнем, где хватает змей, волков, медведей и шакалов, — словом, чем не дебри Америки, перенесенные на побережье Черного моря! Но топор предпринимателей уже прогуливается по вековым чащам, и через недолгое время эти прекрасные деревья исчезнут ради нужд промышленности, строительства домов и кораблей.
Промелькнули, друг за другом, Очамчира — главный населенный пункт района, включающего Кодор и Самурзакан; играющий важную роль приморский поселок Хори[243] расположенный на двух реках… Византийский храм последнего заслуживает осмотра, но из-за отсутствия времени так и остался непосещенным. Гагида и Анаклия тоже остались позади. Этот день оказался одним из самых длинных, считая по часам езды, и одним из самых быстрых, если судить по расстоянию, пройденному галопом упряжки. Вечером, к одиннадцати часам, путешественники прибыли к границе Абхазии, перешли вброд реку Ингури и через двадцать пять верст остановились в Редут-Кале[244], главном населенном пункте Мегрелии, одной из провинций Кутаисской губернии.
Остававшиеся несколько часов ночи были посвящены сну. Как ни устал ван Миттен, он, однако, поднялся ранним утром, чтобы успеть сделать хотя бы беглую ознакомительную экскурсию до отъезда из этого места. Благо, господин Керабан еще спал в достаточно приличной комнате лучшей гостиницы. А вот его племянник уже был на ногах и собирался выйти по делам.
Заметив Ахмета, ван Миттен спросил:
— Вы, мой юный друг, не разделите ли со мной утреннюю прогулку?
— Разве у меня есть на это время? — вопросом на вопрос ответил Ахмет. — Мне нужно заняться пополнением наших дорожных припасов. Очень скоро мы пересечем русско-турецкую границу, и в пустынях Лазистана[245] и Анатолии раздобыть хоть что-то будет нелегко. Так что, как вы понимаете, я не могу терять ни мгновения.
— Но после этого, — продолжал голландец, — разве у вас не будет нескольких свободных часов?..
— После этого, господин ван Миттен, мне надо навестить нашу почтовую карету, договориться с каретником, чтобы он затянул гайки, смазал оси, посмотрел, не стерся ли тормоз, и сменил тормозную цепь. Нужно, чтобы после перехода границы нам не требовалась починка. Я собираюсь привести карету в отличное состояние и очень надеюсь, что она благополучно закончит эту удивительную поездку вместе с нами.
— Хорошо! Ну а после? — не отступал ван Миттен.
— После я займусь сменой лошадей и пойду на почту, чтобы уладить это.
— Отлично! А потом? — еще раз спросил ван Миттен, не отказавшийся от своей мысли.
— Потом, — ответил Ахмет, — пора будет отправляться и мы уедем. Так что я вас покидаю.
— Одну минуточку, мой юный друг, — удержал его голландец, — я хочу кое-что вам предложить.
— Предлагайте, господин ван Миттен, только быстро.
— Вы, без сомнения, знаете, что представляет собой провинция Мегрелия?
— Приблизительно.
— Это местность, орошаемая поэтическим Фасисом[246], золотые блестки из которого некогда украшали мраморные ступени дворца на его берегах.
— Действительно.
— Здесь расположена легендарная Колхида, куда Ясон и его аргонавты прибыли, чтобы при содействии волшебницы Медеи захватить драгоценное руно, которое сторожил ужасный дракон и страшные быки, изрыгавшие пламя[247].
— Не отрицаю.
— Наконец, именно здесь, в этих горах, прижимающихся к горизонту, на этой скале Хомли, возвышающейся над современным городом Кутаиси, Прометей, сын Иапета и Климены, дерзко похитив огонь с неба, был прикован к скале по приказу Зевса. И гриф вечно терзает его сердце[248].
— Совершенно верно, господин ван Миттен; но, повторяю, я очень тороплюсь! К чему клонится ваша речь?
— Вот к чему, мой юный друг, — ответил голландец, принимая самый любезный вид. — Несколько дней, проведенных в этой части Мегрелии и Кутаиси, могли бы быть хорошо употреблены с пользой для путешествия и…