Я успокоился. Некоторое время мы молча пили пиво. Потом Егор спросил:
– Это твоя работа?
– Что?
– Ну все это. Я же помню, как ты водку в вино превратил.
– Воду, – поправил я на автомате. Кажется, начинается занятный разговор. Впрочем, скорее всего, ничего интересного Егор не скажет. Походит вокруг да около, а потом попросит научить его тому, что я умею. А я не знаю, как этому можно научить, я даже не знаю, можно ли этому научить, и вообще, не уверен, стоит ли Егора этому учить, даже если это возможно.
– Воду тоже, но вначале водку.
– Так я же воду из-под крана наливал.
– Ни хрена. Ты покрутился около крана и выключил воду. А в бутылку ты ничего не наливал.
– Да? – Я почувствовал себя глупо. – А мне казалось, я позже нажрался.
– Почти сразу. Сидел сонный, я думал, сейчас мордой на стол упадешь, потом ты как-то резко протрезвел, стал нормально разговаривать, а после снова начал квасить и нажрался вообще в зюзю.
– А чего же ты у меня водку не отнял, если я ее собирался водой из-под крана разбавить?
– Я и пытался отнимать. А ты говоришь, не трогай, я сейчас из водопроводной воды классного винища наделаю, как Иисус Христос. Все, думаю, у Игоря крыша поехала. Я и сам к тому времени был уже веселый, думаю, хрен с ним, пусть сто грамм на ерунду изведет, зато развлекуха какая. Хотел еще Пашку крикнуть, только не успел, ты уже водку в вино превратил, и я подумал, что лучше Пашку не звать.
– Он что, так ничего и не знает?
– Не-а. Я ему сказал, что у меня есть знакомый, который работает на подпольном винзаводе, и там гонят классную трансгенку, стоит она копейки, а качество зашибись. Качество, кстати, и вправду во!
– М-да… – протянул я. А что тут еще скажешь? Не рассказывать же всю историю того, как меня чуть не убили гопники, как я устроил им Освенцим, и что я до сих пор не могу понять, как все это делаю, и что не могу понять, на что еще способен, и что мне вообще с этим делать. Можно было устроить исповедь минут на двадцать-тридцать, только я знаю, чем бы все это закончилось. Егор бы меня внимательно выслушал, задал бы пару вежливых вопросов, сказал, что все это круто, а потом спросил: «А меня ты научить можешь?»
– Игорь, а ты понимаешь, как это происходит? – спросил Егор.
– Нет. Абсолютно.
– А что чувствуешь при этом?
– По-разному. Иногда ничего, чаще всего ничего. Иногда будто какую-то вуаль сдергиваю или, наоборот, натягиваю на какой-нибудь предмет. А то кажется, что у меня в мозгах что-то вроде насоса.
– И давно это у тебя?
– Неделю.
– А как появилось?
– Внезапно. – И я замолчал. Егор тоже помолчал и спросил:
– Не хочешь рассказывать?
– Не хочу. История неприятная и гнусная. Некоторое время Егор молча пил пиво. Я не выдержал:
– Да не знаю я, как это у меня появилось! Возвращался домой поздно вечером, никого не трогал, подвалили гоп-ники, начали меня избивать, я что-то сделал, и они разбежались. Потом сидел на лекции у Моисеича, стал рисовать на виртуальном дисплее всякую ерунду, а она произошла в реальности. А после оказалось, что я могу делать и другие вещи. С чего это и почему – не знаю, с пришельцами не общался, душу дьяволу не продавал, чудесных озарений не испытывал, просто оно появилось и все.
Я замолчал. Егор тоже молчал. Было видно, что ему очень хочется задать вопрос, но он колеблется: я на него наверняка не отвечу, да и обидеться могу, а с другой стороны, если не наберешься смелости спросить, потом будешь корить себя всю жизнь. Я ответил на вопрос приятеля, не дожидаясь, когда он будет задан.
– Не знаю.
– Что не знаешь?
– Могу ли тебя научить тому же самому. Ведь тебя это волнует?
Долгая пауза.
– Попробуешь?
– Не знаю. Боюсь.
– Так поставь на меня какие-нибудь блокировки, хотя бы как у Азимова.
– Не уверен, что это возможно. Я не только поэтому боюсь, просто страшно. Знаешь, я в детстве хотел быть суперменом, все об этом мечтают, а сейчас чувствую себя… ну как пьяный за рулем «феррари» – пока едешь по прямой, все круто, а как начнется… ну колдобины там или гололед…
– Ладно, не хочешь – не пробуй. А деньги ты можешь добывать?
– Не пробовал.
– Что так?
– Хрен его знает, даже не думал об этом. Тут с Маринкой такая каша заварилась, больше вообще ни о чем не думал.
– Любишь ее?
Вначале я хотел заругаться, но потом мысленно махнул рукой.
– Не знаю. Наверное, да.
– Хорошо тебе. Ты ее любишь, она тебя любит… – Егор вздохнул. – Я так понимаю, из борделя ты ее заберешь? Лучше бы я заругался.
– Да иди ты на хрен, уже достал, с чего ты взял, что она проститутка?
– Да хватит тебе кипятиться, это и так ясно. Иначе ты бы не реагировал так резко на всякие намеки. Не волнуйся, я никому не скажу, мне на это наплевать. Ну влюбился в проститутку, ну и что с того? Баба она хорошая. Или ты сам по этому поводу комплексуешь?
Я обдумал вопрос и решил, что да, похоже, комплексую. Но признаваться в этом не стал. Вместо этого спросил:
– Так тебе, значит, деньги нужны?
– А кому они не нужны? – ответил Егор не слишком уверенно.
Я напряг то, что живет в моей голове, и оно задумалось. Видимо, на моем лице отразилось что-то необычное, потому что Егор спросил:
– Ты что, деньги добываешь? Прямо сейчас? Я кивнул. Егор испуганно заговорил:
– Да подожди ты, я же так, я от денег, конечно, не откажусь, но если тебе в напряг, я не обижусь, ты же мне не обязан ничем. Если тебе тяжело – так и хрен с ними, с этими деньгами.
– А что, у меня лицо какое-то странное было?
– Да уж, – Егор вздохнул. – Оно как бы… замерцало, что ли. Как будто через матовое стекло смотришь.
– Ни хрена себе! Ладно, буду иметь в виду. Егор поколебался и спросил:
– Так что, не получилось у тебя?
– Не знаю еще. Команду я отдал, оно ее обрабатывает.
– Оно – это, которое…
– То самое.
Я открыл очередную бутылку, налил себе пива и отхлебнул. Мы уже заметно опьянели, но время трезветь еще не пришло. Я отхлебнул еще.
Минут пять-семь мы сосредоточенно пялились в телевизор, а потом внутри моего мозга появилась длинная последовательность букв и цифр. Я вопросил, что это такое, и получил ответ. Не все из этого ответа я понял, но того, что понял, было достаточно, чтобы сказать Егору:
– Принимай номер счета.
– Чего? – переспросил он, явно не поняв, в чем дело. Он, кажется, ожидал увидеть, как перед нами материализуется чемодан с наличными.
– Телесвязь включай в режиме защищенного соединения.
Егор включил телесвязь, мы установили защищенное соединение, и я передал данные во внешнюю память Егора. Он спросил:
– Это что?
– Номер счета. Счет рублевый, количество денег на нем не ограничено. Класть деньги на счет нельзя, получать информацию – тоже. Снимать можно без ограничений. Пин-кода нет, счет на предъявителя.
– И в каком банке такая услуга появилась?
– Не знаю. Честно говоря, и знать не хочу. Думаю, такого банка не существует и счета тоже не существует. Но деньги снимать можно.
– Как?
– Что как?
– Деньги как снимать?
– Обычным образом, как с любого нормального счета, только пин-код не вводишь.
– Это все оно тебе сказало?
– Какое оно?
– Ну это, которое… ну которое не ты.
– Оно. Только не сказало, а… да не важно это.
Егор надолго замолчал. Я подумал, что он мне не поверил, что он думает, будто я над ним издеваюсь. Прошло несколько минут, может, две, а может, и все пять. Мы молча сидели и тупо смотрели в телевизор, который переключился на финансовый канал, я и не заметил когда. Егор курил, я пил пиво, телевизор сообразил, что показывает что-то не то, и погнал эротику. Я удивился, и телевизор переключился на мультики, сериал про Тома и Джерри, говорят, его показывают уже почти сто лет, и люди все еще смотрят.
На кухне раздалось позвякивание, Егор поднялся и через минуту вернулся с охапкой «Гиннеса». Он выглядел удивленным, даже чуточку прибалдевшим. Сказал:
– Сработало, однако.