— Вдова Чжао Юй-линя пришла! Вот кого действительно надо поставить на первое место!
Не изменившая памяти покойного мужа вторичным замужеством, давшая клятву вырастить его сына, честная, обо всех заботившаяся вдова Чжао сразу оказалась в центре всеобщего внимания.
— Правильно! Она больше всех заслужила! — раздались отовсюду голоса.
Президиум без долгих обсуждений предоставил первое место в списке вдове Чжао, и старик Чу оказался теперь на втором.
На середину комнаты вышел возчик Сунь. Он отряхнул ватный халат, на который налипла подсолнечная шелуха, но не успел он еще и рта открыть, как старик Чу, иронически улыбаясь, спросил его:
— Никак тоже за место хочешь бороться, сосед?
Все засмеялись, некоторые стали подшучивать над Сунем:
— Ты, старина, лучше про своего медведя расскажи!
— Ведь в прошлом году, когда лошадей делили, ты струсил, а теперь метишь на второе место?
Старик, не обращая никакого внимания на шутки, прищурил глаз и спокойно, как обычно, насмешливо заговорил:
— Не о старом Суне речь. Вы только подумайте, кого мы забыли, кого обошли! Не догадываетесь? А я, старый Сунь, не забыл и предлагаю вам вспомнить про одного всем известного человека. Фамилия его — Го, а имя — Цюань-хай. Сейчас он в командировке, но скоро вернется. Чу Фу-линь, скажи-ка ты мне, как по-твоему: ровня он тебе или нет?
— Уж кому-кому, а председателю Го место свое с охотой уступлю, — поспешил ответить Чу.
С кана спрыгнул маленький худой мальчик. Никто толком так и не знал, как его зовут.
— А я предлагаю дать третье место У Цзя-фу, — волнуясь, заговорил мальчик, — пусть он расскажет про себя.
На середину комнаты вышел У Цзя-фу.
— Все мои предки, — начал У Цзя-фу, — работали батраками. В восемь лет я уже был свинопасом у Хань Лао-лю. Когда мне исполнилось тринадцать, помещик чуть не убил меня плетью. Видите, какие шрамы остались… — Он стал расстегивать куртку.
— Не надо! Не надо! — закричали присутствующие. — Кто не знает всей этой истории!
— Дать ему третье место! — поддержал кто-то из присутствующих.
— Верно! Верно! Дать третье! — согласились остальные.
Поднялся шум.
— Тише! Не шуметь! — крикнули из президиума. — Значит, У Цзя-фу дадим третье место, а старине Чу — четвертое? Какие еще будут предложения?
Тут заволновались женщины и вытолкнули вперед Дасаоцзу.
— Мой хозяин, — начала Дасаоцза, — сперва был в Хулане на курсах, а теперь работает в городе Шуанчэнцзы. Погостил немного дома, а сейчас уехал в командировку. Хотя во времена Маньчжоу-го он был большой лентяй, однако с тех пор, как приехала к нам бригада, совсем переменился…
— Что ты его все расхваливаешь! — прервал Дасаоцзу один из присутствующих.
Дасаоцза повела широкой бровью, резко повернулась и угрожающе посмотрела на обидчика:
— То есть как это расхваливаю? Ах ты тухлое яйцо!
— Тише! Тише! Пусть Дасаоцза все расскажет, — раздался голос из президиума.
— Мой хозяин, — продолжала женщина, — сперва был начальником отряда самообороны, а потом работал по безопасности. Трудился он день и ночь и даже домашние дела забросил.
— Что Бай Юй-шань хороший работник, никто не сомневается. Однако как же насчет самой Дасаоцзы? — спросили из президиума.
Послышались голоса:
— Она очень работящая женщина.
— Что и говорить, на все руки мастерица.
— Вот язычок больно остер. Никому не спустит, — заметил кто-то из мужчин.
— И молодец, что за себя постоять умеет. Всем с нее надо пример брать! — возразили женщины.
— Дело только в том, что Дасаоцза — просто беднячка, а нам сперва надо батраков выдвигать…
В президиуме стали совещаться.
— Батраки и бедняки — одна семья, — выступил после совещания один из членов президиума. — Нельзя одних вперед выдвигать, а других назад отталкивать. Надо оценивать людей по работе и по участию в нашем революционном движении. Если поставим Дасаоцзу на четвертое место, будут возражения или нет?
— Нет, не будут!
— Стало быть, возражений нет? Так и сделаем.
— Вот и опять тебя на шаг отодвинули. Пожалуй что доведется тебе и еще отступать, — со смехом толкнул локтем старика Чу его сосед.
Поднялся старик Тянь:
— Мы еще одного человека забыли. Он на фронте сейчас, носильщиком служит, воюет за нас с вами. Его тоже нужно будет внести в список.
— Ты о ком говоришь, старина Тянь? — спросили из президиума.
— Известно о ком. О кузнеце Ли говорю, да кто же его не знает! Еще Всегда Богатым все прозывают. В прошлом году, когда мы боролись с Хань Лао-лю, он нам день и ночь ковал пики. У него не только происхождение хорошее, он и сам человек неплохой…