Обескураженные молодые люди бросились к тетушке Рисолат.
— Живы ли, деревца мои, здоровы? Ой, кровинушки мои! Раз есть у вас такая задумка, приехали бы домой и спокойно побеседовали бы с нами, а? А то ведь заставили нас проделать такой путь. Не хорошо это, ласковые мои. Совсем обессилели мы, чуть живые доехали...
Молодые растерялись, не зная, что ответить. Наконец, Гульхайри сказала:
— Зря вы беспокоились.
Мать обожгла ее холодным взглядом.
— Вот-вот, разве они уважают старших? Не стой, как столб, передо мной, тащи свои вещи! Мы приехали, чтобы увезти тебя. Ты слышала, что я говорю?!
Она бросалась то на дочь, то на Надыра. Собрала народ. Ничто не могло ее успокоить: ни увещевания тетушки Рисолат, Махидиль, Надыра, ни присутствие посторонних. Закрыв лицо руками, Гульхайри заплакала. А тетушка Рисолат готова была провалиться сквозь землю.
Наконец, с трудом успокоили разбушевавшуюся мамашу.
Махидиль пошла к себе и возле двери встретила Латифа. Весь в пыли, с головы до ног, глаза ввалились.
— Я хотел бы, Махидиль, поговорить с вами, — торопливо, будто опаздывая на поезд, сказал он. — Сейчас я еду с четвертого участка. Положение там очень трудное, Махидильхон, очень трудное. Не сегодня-завтра начнутся бураны. Если зима взбесится, как в прошлом году, мы потеряем почти все, что выиграли от рационализации. Дела у них очень плохи.
— Почему?
— Потому что плох начальник участка. Его нужно снять. Другого выхода нет. Его и предупреждали, и выговор дали, не помогает.
С тех пор как Данияров появился на стройке в качестве главного инженера, кончились простои из-за плохой работы транспорта. Люди сегодня знали, чем они будут заниматься завтра. Правой рукой Латифа стал Гулям-ака. Главный инженер не только доверял ему, но и прислушивался к его советам. Старик просто переродился.
Не ладилась работа лишь на Куиккурганской насосной станции и Куиккурганском водохранилище. Там и пропадал почти все время Данияров. Поэтому Махидиль редко видела его.
— Я вас поняла, — сказала Махидиль. — Вы хотите меня перевести туда?
— Угадали.
— Что ж, — ответила Махидиль, — если считаете, что там я нужней, посылайте.
Латиф облегченно вздохнул.
— Я знал, что вы согласитесь. Спасибо, Махидиль. Чем скорее переедете туда, тем лучше. Только знайте, что берете очень трудный участок.
Махидиль засмеялась.
— Латифджан-ака, вы, кажется, хотите меня запугать?
Там, где строилась насосная станция, стояло три дома. В одном из них разместилась контора строительного участка.
Миловидная девушка стучала на машинке. Подведенные глаза, губы ярко накрашены, туфли на высоких каблуках. Словом, не на работу ходить в таком виде, а на танцплощадку.
— Я догадалась, — сказала девушка, томно посмотрев на Махидиль. — Вы наш новый начальник. Нам сообщили по телефону, что вы приедете.
Кабинет начальника участка чистый, уютный. Цветы в горшках, на окнах белые накрахмаленные занавески. В одном углу холодильник, в другом — красивый шкаф, где в порядке стоят десять-пятнадцать книг. На полу яркий ковер. Махидиль даже растерялась.
— Это же не стройконтора, а шахский дворец!
— Прежний начальник любил уют. Он всегда говорил: «Пусть дома течет крыша, но кабинет должен блестеть, как цветник после дождя», — сказала девушка и спросила: — Какого чаю вам заварить?
— Как какого?
— Прежний начальник велел подавать гостям зеленый чай, а себе черный. А вы какой любите?
— Любой.
Девушка пожала плечами и, постукивая каблучками, направилась к двери.
— Не уходите, — остановила ее Махидиль. — Возьмите к себе в комнату эти цветы, чайники, пиалы.
— Прежний начальник...
— Возьмите, возьмите!
Девушка опять пожала плечами — ну и характер! Вздыхая, она помогала Махидиль, которая принялась наводить свой порядок в кабинете. Вот и разберись: сначала голова кругом шла, как лучше украсить кабинет, теперь извольте убирать все. Об этом она и сказала Махидиль. А та резонно ответила:
— Стройка никогда не кончится, если начальник будет сидеть в кабинете, как памятник.
Наконец, Махидиль осталась одна.
Нерешительно вошел долговязый парень с воспаленными глазами.
— Извините, м‑меня послали узнать, п‑правда ли, что п‑приехал новый начальник? — заикаясь спросил он.
— Кто вас послал?
— Кто? М‑многие. Все. Например, п‑прораб.
— А где он? Не лучше ли было ему прийти самому?
— Ну... он же п‑прораб...
Парень попятился к выходу.
— Подождите, что у вас с глазами?.. Без маски, конечно, работаете?
— Такова уж наша п‑профессия...