Просьба Джек касалась масок, которые она держала в руке: одна из них была изящной фарфоровой маской, закрывающей всё лицо, а вторая представляла собой экзотическую белую маску Домино, скрывающую лишь половину лица, оставляя губы открытыми.
– Ещё один бал? – спросила Джорджина. – Когда пришло приглашение на маскарад?
Джек пожала плечами, когда подошла ближе, положила тяжёлые маски на стол и стянула кусочек колбасы с тарелки своей матери.
– Я полагаю, что вчера, потому что мы весь день были заняты и не находились дома. И не волнуйтесь, этот бал будет лишь на следующей неделе, после свадьбы.
Наблюдая, с какой жадностью Жаклин поглощает колбаску, Джорджина сказала:
– Ты ещё не обедала?
– А у кого есть время на обед?
– У нас есть, – демонстративно подчеркнул Джеймс.
Джек улыбнулась и села рядом с матерью, обернулась и крикнула назад:
– Я буду то же, что и моя мама, если там, конечно, что-нибудь осталось!
Джорджина заметила:
– Я заказала для себя завтрак. Не хочешь попробовать палтуса, которого приготовили сегодня на обед?
– Меня искренне тошнит от рыбы. Это всё, чем кормил меня Ублюдок… – Джек гневно сжала губы, а её розовые щёки покраснели от ярости.
Джорджина и Джеймс обменялись обеспокоенными взглядами, воочию увидев то, что они не так давно обсуждали. Недолгое пребывание Джек в обществе её похитителей продолжало оставаться слишком острой темой для обсуждения, а Ублюдком она называла капитана корабля, который похитил её из Бриджпорта.
Ей не удалось узнать его настоящего имени, поэтому она дала ему имя на свой вкус. Как не удалось ей, к сожалению, узнать и то, на кого же он работал. Всё, что она знала о нём, это то, что он был любовником Кэтрин Мэйер (если это, конечно, настоящее имя той женщины), которая обманом проложила себе путь на их корабль «Дева Джордж», чтобы пересечь Атлантический океан. Она представилась сводной сестрой Эндресси Бенедека. Они утверждали, что Эндресси, якобы, дальний родственник семейства Мэлори. Эти двое мерзавцев щедро кормили их своей тщательно продуманной ложью, чтобы под конец путешествия умыкнуть все женские драгоценности, которые были на корабле, и выкрасть Джек, как только они прибудут в Коннектикут.
И каждый раз, как только Жаклин вспоминала об этом неприятном опыте, она снова злилась. Её родители стали свидетелями множества вспышек гнева, и прекрасно понимали её. Она была беспомощна и побеждена, и ни один из навыков самозащиты, которым Джеймс обучил её, не помог ей во время похищения. Что же, по крайней мере, вспышки гнева были краткими.
Джек улыбнулась, сменив тему разговора:
– У меня заканчиваются бальные платья. Мы закажем ещё несколько?
– Полагаю, мы должны заказать ещё, – согласила Джорджина. – Хотелось бы мне, чтобы устроительницы балов не пытались с таким усердием превзойти друг друга. Нужно издать закон, разрешающий каждой их них проводить лишь один бал в Сезон.
– Мне нравится танцевать, поэтому я не жалуюсь. Так какую маску?
– Домино, конечно. Сплошные маски слишком неудобные и в них чересчур жарко. Поверь, ты снимешь её прежде, чем мы приедем на бал. С другой стороны, твоему отцу, как раз таки, нужна сплошная маска, тогда ему не придётся весь вечер прятаться в саду, а я, наконец-то, смогу потанцевать на балу.
Джеймс фыркнул:
– Вот уж дудки, Джордж. Но я могу притащить с собой Тони, если ты так хочешь потанцевать. Это хоть немного отвлечёт его во время медового месяца Джудит.
Джорджина засмеялась. Оба брата откровенно ненавидели балы, и всё семейство прекрасно знало об этом. Если бы Тони приспичило отвлечься, то он выбрал бы любое другое средство, кроме похода на бал.
Генри, который сегодня был дворецким (обязанности эти он делил со своим хорошим другом Арти), поспешил в комнату и с явной поспешностью передал Джеймсу некое послание, которое тот даже не открыл. Джорджина вскинула брови, ожидая пояснения. Жаклин вскинула брови, также ожидая пояснения. Но Джеймс просто положил письмо в карман и улыбнулся.
Эта особая радостная улыбка позволила предположить, что письмо прислано Дрю. У Джеймса, наконец, было то, чего он так долго ждал, а это значит, что совсем скоро он отправится на Карибы.
Обе женщины пришли именно к такому выводу. Джорджина тяжело вздохнула, а Джек скрестила руки на груди, всем своим видом выражая бескомпромиссное упрямство, она сказала отцу:
– Я еду с тобой.
– Чёрта с два ты поедешь со мной.
– Я хочу отомстить точно так же, как и ты, даже ещё больше тебя!
– Я привезу для тебя домой полнейший отчёт обо всём, о каждой треклятой детали!
Джорджина резко ударила по столу рукой, чтобы остановить перепалку этих двоих, прежде чем она стала бы слишком громкой.
– Джек, используй здравый рассудок, а не эмоции. Твоё присутствие в этой поездке лишь отвлечёт отца. Вместо того чтобы сосредоточиться на деле, он будет беспокоиться о тебе, зная, что ты находишься где-то там поблизости.
– Я могу подождать у Габби и Дрю…
Джорджина оборвала её:
– Их остров находится слишком близко к Сент-Китсу, где находится тот, кто написал записку о выкупе, тот который хотел, чтобы твой отец пришёл к нему, освобождая тебя. В чём смысл дожидаться его там, а не здесь? Ты ведь будешь находиться в том районе, где промышляют эти злодеи, и тебя могут снова похитить, пока твой отец будет вести битву где-то в другом месте. Тогда Джеймс снова станет беспомощным перед теми, кто собирается навредить ему. Ты этого хочешь? Позволить им победить?
Жаклин открыла, было, рот, чтобы возразить, но так как была очень зла, то сказала лишь:
– Я поняла, – а затем выбежала из комнаты, выкрикнув: – Но мне это не нравится!
Джорджина вздохнула:
– Не могу сказать, что я удивлена. У меня было ощущение, что она потребует что-то подобное.
– Я был бы удивлён, если бы она этого не сделала, – согласился Джеймс.
Протягивая руку за письмом, Джорджина сказала:
– И, чёрт побери, прежде чем уплыть, обыщи свой корабль сверху донизу на наличие «случайного безбилетника». Возможно, она и поняла, почему не должна отправляться с тобой, но это совсем не означает, что её гнев не затмит здравый смысл.