Сейчас же мы играли в песке, ни о каком купании и речи быть не могло, бегали друг за дружкой, громко хохоча, и учили нашего взрослого друга простой народной мудрости: за двумя зайцами погонишься, ни одного не поймаешь. День был богат на улыбки, игры и смех. Вот только иногда проглядывающая в глазах брата тоска по родителям, гложила меня.
— Не переживай, я точно знаю, что они живы и любят нас. Все будет хорошо, нужно лишь подождать.
— А есть ли смысл ждать? Они бросили нас, избавились как от ненужного мусора!
— Мелкий, не мели ерунды, — устало говорю я, зная, что слова без доказательств, он не воспринимает как аргумент. — Если бы нас навсегда скинули дяде, то мы бы уже успели побывать вместе с ним по всему миру, а так он терпеливо сидит на одном месте и ждет. Кстати, пошли посмотрим, чем он один занимается в доме.
Брат согласно кивнул, и мы на перегонки побежали к дому, крича дразнилки сильно отстающему пацану.
Дядя был весел, точнее, навеселе. Ну что ж, каждый отмечает по-своему.
Уже поздним вечером, уложив мальчишек спать и помыв посуду, я обратилась к ментальной связи с братом и поняла, что он сейчас на грани нервного срыва. Он хочет домой к родителям, и с этим ничего нельзя поделать.
— Эй, соня, — делано не замечая, что брат совсем не спит, а активно хлюпает носом, говорю я, — дядя спит, наш друг сейчас занят тем же, как насчет прогуляться до барьера?
На меня недоверчиво взглянули двумя огромными заплаканными глазами, и тут же вся голова начала двигаться вперед-назад. Однако, какое активное согласие!
Прогулка до нужного места заняла полчаса, после недолгого привала. Зеленка дал согласие на организацию группы, и мы активировали барьер.
Секунда тишины, и вот по нервам ударяет громкий крик десяток чаек. Глаза не сразу привыкают к яркому свету солнца. Брат, широко раскрыв глаза, осматривается по сторонам, еще не до конца веря в реальность происходящего. Его рука отпускает мою, он быстро крутит головой в разных направлениях, но тут же спохватывается и крепко хватает мою ладонь.
— Это и есть «игровая локация»?
— Она родимая, но ты не думай, что она всегда такая. Когда я впервые вступила в барьер, то это было место за кулисами старого театра.
— Ясно, — задумчиво тянет мелкий, — а что теперь нам делать?
— Хм, давай осмотримся.
После непродолжительных поисков на краю причала были найдены два пакетика с незнакомой травой. У меня даже мелькнула неприличная мысль о том, каким образом Система помещает игроков в данжи. Применив распознание, я узнала, что это не какая-нибудь трава, а жабросли, благодаря которым мы с братом сможем без усилий находиться несколько часов под водой. Пока я сомневалась, нужно ли мне это все, брат решил попробовать чудо-травку на себе. Ели успела столкнуть в воду, чтобы он на суше не задохнулся!
Под водой было безумно красиво, хотя поверх водной глади, благодаря прозрачной воде, вид был тоже прекрасен. Прекрасные кораллы, ярко-красные водоросли, причудливой расцветки рыбки. И тут я буквально шестым чувством поняла, что брата распирает от любопытства.
— А почему водоросли красные, если ты рассказывала, что растения питаются с помощью фотосинтеза?
Мне оставалось только смириться. И начать объяснять, что это обусловлено содержанием в них помимо хлорофилла, красного пигмента (фикоэритрина) и синего пигмента (фикоцианина). Их смесь придает телу водорослей различные оттенки: розовый, красноватый, пурпурный, багровый.
«Лучше бы я молчала», — поняла я под градом самых разных вопросов.
— Приветствую вас, — сказал мелодичный голос, который, как выяснилось, принадлежал красивой русалке.
Не успела я и слова вымолвить, как нас послали, вернее в ультимативной форме отправили на поиск любимого гребня в жемчужную бухту. Я сначала хотела возмутиться, ведь мне неизвестно ее местоположение, но тут система пиликнула и высветила передо мной карту. Пришлось плыть в нужном направлении.
Поиск гребня занял много времени, но когда мы вернулись, Русалка все еще ждала нас. Как только мы отдали ей гребень (очень красивый между прочем), мне пришло сообщение, развернув его, я увидела список из 102 пунктов. Первый был зачеркнут, второй принялась озвучивать приплывшая к нам чудо-юдо рыба, которая вовсе не являлась китом. «Плавать нам и плавать», — обреченно подумала я.
Когда до конца всех пунктов осталось каких-то десять галочек, мы с братом, не сговариваясь, сели на дно, на мелководье и вырубились — тело болело немилосердно. Больше никогда не буду столько плавать!
Вышли из барьера мы дерганные — нас ударил током электрический угорь. Лут с этого похода составлял ровно 102 предмета. Да, нам отдали все, что мы нашли до этого.
Доползя до дома, мы первым делом направились к нашей самой желанной в мире кроватке. Спать.
— И где вы так поджарились? — раздалось хриплое из угла.
Я начала судорожно соображать, отчего-то перед глазами появилась картинка из прошлого: мертвая труппа циркачей и дядя посреди этого ужаса.
— Дядя! — очень натурально обрадовалась я. — А Айоргу сказал, что не отдаст мне мой подарок, — положить руку в карман и перетащить из инвентаря перламутовую ракушку, — и убежал на улицу. Я его, естественно, догнала. А он меня как молнией. Бабах, — эмоционально вещала я.
Дядя недоверчиво прищурился, а брат застыл соляным столбом от такого наезда.
— А ну покажи это «бабах», — потребовал не протрезвевший дядя.
Ну, а Зеленке было вовсе не трудно исполнить его просьбу. Когда дядя пришел в себя (пришлось истратить несколько зелий здоровья), он постановил, что такую силу нужно учиться контролировать. Когда спустя час зверских тренировок брата, мелкая поганка сдала и нас с мальчишкой. Мы все взвыли, включая дядю. Он то об этом даже не подозревал раньше.
А когда открылось то, что у меня далеко не один вид пламени, он впервые закурил при нас.
— Ты ведь уже пробовала, что-то с ним делать? — это больше походило на констатацию факта нежели на вопрос.
— Да, — только и осталось мне, что подтвердить.
— Я уже рассказывал вам какие виды пламени бывают, как думаешь, сколько их и какое у тебя самое сильное?
— Я точно знаю, что у меня их шесть и самое сильное — Ураган.
— В меня пошла, — ухмыльнулся дядя, — что уже взорвала? — весело, с явной ностальгией спросил он.
— Да так, — скромно потупилась я, — пару кастрюль, кукол, цистерн с водой. После этого я стараюсь его не применять.
— А какое тогда?
Вместо ответа по внутреннему двору нашего домика забегали разноцветные мыши гигантских размеров. Дядя недоуменно посмотрел на это, ткнул одну из них рукой и в изумлении застыл, когда ощутил под пальцами подобие меха.
— Ну, мне еще плохо даются такие мелочи, — началась оправдываться я.
— Материальные иллюзии, — будто не слыша меня, прошептал дядя и принялся активно изучать разноцветных животных.
— Нет, — спустя полчаса громко произнес он, — это не материальные иллюзии, а гибрид из пламени Тумана и Облака. Вот почему их можно потрогать и они отражаются в зеркалах.
Признаться, я об этом и не догадывалась, хотя меня и удивляло то, что сродство с пламенем Облако тоже медленно, но верно растет.
— Ты мой неограненный алмаз, — нежно заворковал дядя, а я почувствовала, как по моей спине пронесся холодок. — Ты же будешь еще усерднее тренироваться с любимым дядей.
— Я начинаю сомневаться, что ты настолько любим, дядюшка.
— У тебя нет иного выбора, — сладко пропел этот монстр.
— Хорошо, но ты мне помогаешь на кухне! — решила хоть что-то полезное выторговать я. И не прогадала в общем-то.
Спустя полгода зверских тренировок и просто тихой жизни в этой глуши, нам с братом сообщили, что пора возвращаться домой к родителям, мы даже немного растроились. А когда к нам зашел, чтобы попрощаться наш друг, я очень сильно огорчилась.
Мы с ним очень сильно сдружились за это время, даже вместе отпраздновали его шестнадцатилетие, поэтому отпускать его не хотелось, но надо.
Уезжал Скалл (именно на этом имени он остановился), обещая, что однажды мы о нем еще услышим, на его губах играла дерзкая улыбка, в глазах был азарт. Мальчик вырос, а большие детки — это большие бедки, надеюсь, мир устоит перед этим сорванцом, ведь дядя нас всех гонял на совесть.
____________________________________
* Гоша Грачевский: Шальная карта.
** Джемма Халид: Шулера.
*** Вагнер Ида: Возьмите в плен меня, французы?!