Время уже перевалило за полдень, когда мы подходили к окрестностям Бранса, а наши «друзья» уже очнулись.
— Почему ты оставила Дору с Александром? — мысленно спросил брат, устраиваясь поудобнее в кустах рядом со мной и наблюдая за ребятами, что о чем-то громко спорили.
— Дору его знал еще до встречи в замке. Это было видно по поведению. Я даже немного пожалела, что никогда не проверяла его память полностью.
— Это вредно?
— У меня — нет. Но это не этично.
— Погубят тебя твои предрассудки.
— Многие считают, что именно эти «предрассудки» делают нас людьми, — и только ответив брату, я поняла, что он прав. Моя жизнь чертовски нерациональна и бессмысленна, а планы на будущее утопичны в своей несбыточности. Можно, конечно, хотеть всегда быть со своей семьей. Можно мечтать о том, чтобы все было идеально-розово. Вот только в жизни так не получается, даже в обычной, а я уже давно и прочно часть своеобразной мафии этого мира.
У моего брата скоро появится новая семья, у моего верного миньона Дору появились свои секреты, а мои родители… Не буду врать самой себе. Как родителей я их никогда не воспринимала. Друзья, прекрасные старшие товарищи, люди, которые несут за меня ответственность, наблюдатели и даже надзиратели, но не родители. Я взрослая, что бы там ни говорил Айоргу и как бы я порой ни поступала. Мне было чертовски плохо, осознавать себя в детском слабом теле. Мне отчаянно хреново сейчас. Мне тринадцать с половиной. Я подросток. Однажды я это уже пережила. Но почему же сейчас мои эмоции так перекашивает?! Почему я чувствую то всепоглощающее счастье, то безмерную грусть и горе? Как же это выматывает.
— Зеленка, я отвлеклась. Ты уже смог понять о чем они говорят?
— Угу, — не отрываясь от бинокля, ответил брат. Все же хорошо, что хоть кто-то в нашем дуэте умеет читать по губам.
— Ну все ясно.
— Что ясно? — но брат не торопился отвечать. — Что ты хочешь, чудовище?
— Да ничего, просто пытаюсь предугадать твою реакцию, — с усмешкой ответил он. — Дору к нему как-то подкатывал в городе, но Александр ему отказал в особо резкой форме — чуть не вскипятил его кровь.
— Ничего себе бразильские страсти! Так получается он, как и говорил, является магом крови?
— Не обязательно. Я бы даже сказал, что это маловероятно. Предполагаю наличие мутации пламени солнца. Из-за превосходящего уровня «интеллекта» я все еще вижу больше тебя характеристик персонажей, поэтому я и заметил, что у всех наших «вампиров» было пламя солнца.
— Лично мне в магию поверить легче.
— Вспомни о Виндиче, и ты поймешь, что я прав.
Виндиче… Живые мертвецы и стражи единственной мафиозной тюрьмы для тех, кто обладает Пламенем Посмертной Воли. О них известно не так много. Бывшие сильнейшии люди мира, после гибели пробудили в себе Пламя Мрака. Пользуются цепями из мрака как оружием, могут создавать порталы. Стиль одежды как у египетских мумий — с ног до головы обмотаны бинтами, а поверх них черные плащи в пол и такие же черные котелки. Мрачные и убийственно серьезные ребята, нагоняющие ужас одним своим присутствием.
— Из-за аномалии в момент смерти пламя членов Виндиче каким-то образом поменяло свою структуру, и они «ожили». У меня, конечно, нет ни образцов пламени, ни каких-либо доказательств, но согласись, версия рабочая.
— Более чем, но я все еще надеюсь на магию.
— Только не говори, что ты хочешь себе боевого единорога, на котором будешь гарцевать перед армией зомби, что захватят мир.
— Как хочешь, братик, я промолчу, — Айоргу только тяжело вздохнул на это, никак не комментируя. — А теперь пошли радовать наших голубков, а потом в обратный путь.
— Кхм-кхм. Сестренка, ты ничего не забыла?
— Не понимаю о чем ты.