Выбрать главу

– мизинец левой стопы отсутствует. Из текста акта №877, подписанного Сизовой, невозможно понять, идёт ли речь о давней ампутации пальца или ещё одном ранении, полученном во время фатального для жертвы нападения (поз.16).

При внутреннем осмотре эксперт зафиксировала следующие существенные для следствия детали:

– в теменной области 5 ран, пробивших кости черепа. Именно эти ранения и дали то обильное кровотечение, на которое Сизова обратила внимание при внешнем осмотре;

– правая височная область несколько гиперемирована, то есть наполнена кровью и отёчна;

– мозговое вещество желеобразной консистенции грязно-серого цвета. Это наблюдение указывает на степень далеко зашедшего разложения;

– в правой височной области небольшое количество жидкой крови;

– в околосердечной сумке примерно 15 граммов мутной крови, сердце грязно-бурого цвета;

– желудок пуст;

– края заднепроходного отверстия растянуты и гладкие, без трещин;

– девственная плева выражена в форме валика, повреждена вследствие ранения половых органов.

После проведения внутреннего осмотра крышка черепа, грудная кость, влагалище, прямая кишка с заднепроходным отверстием изъяты.

По мнению Сизовой, причиной смерти явился паралич сердца, вызванный внедрением осколков кости черепа в твёрдую мозговую оболочку и вещество мозга. Смерть наступила быстро, но не моментально. Сначала преступник нанёс удар тупым предметом в правый висок, затем, когда девочка упала, последовали удары ножом в лицо. Убийца использовал нож, имеющий лезвие с односторонней заточкой. Основные повреждения причинены посмертно. Половой акт в традиционной форме не мог иметь места, однако состояние заднепроходного отверстия и прямой кишки указывает на возможность полового акта в посмертном состоянии.

Последующее исследование мазков, взятых из влагалища и прямой кишки, не привело к обнаружению сперматозоидов. Строго говоря, это ничего не доказывало и не опровергало – презервативы в Свердловске того времени свободно продавались, и это, кстати, зафиксировано в материалах расследования.

К сожалению, эксперт в своём заключении не указала на несоответствие трупных пятен тому положению тела, в котором оно было найдено. Сначала (не менее 12 часов с момента наступления смерти) труп находился в положении «лежа на спине», но затем кто-то его перевернул. Также не последовало разъяснений со стороны эксперта относительно червей, во множестве обнаруженных на теле. Личинки мух и настоящие земляные черви отличаются друг от друга и развиваются в различных условиях: для первых нужен приток воздуха, для вторых – нет. Поэтому если судмедэксперт действительно увидел червей, то можно было заподозрить закапывание тела. Последнее, кстати, хорошо согласовывалось с обнаруженной мацерацией, наличие которой Сизова тоже никак не прокомментировала (впрочем, для полноты картины заметим, что мацерация могла образоваться и при нахождении тела под листьями лопуха в условиях сырости и отсутствия циркуляции воздуха).

Через неделю, изучая в лаборатории изъятые в ходе экспертизы биологические объекты, Сизова сделала чрезвычайно важное открытие – она обнаружила, что в крышке черепа находится… отломанный в момент нанесения удара кончик ножа! Он до такой степени крепко сидел в кости, что был почти незаметен и догадаться о его присутствии можно было лишь при тщательном ощупывании. Быстро достать драгоценную улику не удалось, и судмедэксперту Сизовой пришлось изрядно попотеть, чтобы её извлечь с минимальными повреждениями черепной крышки, которая также являлась важной уликой.

Прежде чем перейти к изложению процесса розысков убийцы, сделаем небольшую паузу и попытаемся с точки зрения современных представлений оценить картину, зафиксированную документами 1938 г. Сделать это необходимо для лучшей ориентации читателя в последующем шквале криминалистической и судебно-медицинской информации, её будет в этой книге много. К сожалению, место обнаружения тела Герды Грибановой никто из сотрудников уголовного розыска не потрудился сфотографировать, хотя теоретически работники следственных органов в то время уже прекрасно знали о том, что «ложе трупа» является источником весьма ценной информации. Криминалистическая фотография активно развивалась в дореволюционной России, фотолаборатории с качественным специальным оборудованием существовали при отделах сыскной полиции более чем в ста городах империи. Курс криминалистической и судебной фотографии преподавался в школах Рабоче-Крестьянской милиции как один из важнейших профильных предметов уже с начала 1920-х гг. Поэтому нельзя сказать, что сотрудники свердловского уголовного розыска не понимали важности фотографирования. Понимать-то они, может, и понимали, да только не фотографировали. Впрочем, как станет ясно из дальнейшего, такого рода небрежность в работе являлась отнюдь не самой серьёзной проблемой советской милиции.