— Я ищу колдунью по имени Кара. Немногим больше года назад с ее помощью в Арпаде был умерщвлен наместник. Следы привели сюда, — так Набу объяснил свое появление в Хаттусе.
Наверное, не было в Ниневии второй такой дружной семьи, как у Набу-шур-уцура. Женился он в двадцать лет, на Шушане — своей ровеснице, дочери богатого тамкара из Вавилона. За четырнадцать лет совместной жизни они нажили восьмерых сыновей и семь дочерей (один раз роженица разрешилась двойней).
Дом был для начальника внутренней стражи Ассирии храмом. Здесь Набу становился добродушным великаном, которого никто не боялся и все любили. И жена, и дети делились с ним своими проблемами, печалями, маленькими и большими радостями. Он никогда не бывал слишком суров с домашними, старших сыновей брал на охоту, сам учил держать меч, с младшими играл в прятки, а порой, встав на четвереньки, даже катал их на себе, изображая боевого коня.
Неудавшийся мятеж и опала Арад-бел-ита изменили тот образ жизни, к которому привык Набу. Так как принцу было запрещено покидать Ниневию, немалая часть обязанностей, связанных с тайной службой, легла теперь на плечи его молочного брата. С другой стороны, за пределами столицы появились важные дела, требовавшие участия Набу как начальника внутренней стражи Ассирии. Царь хотел знать, кто стоит за убийствами наместников Аррапхи, Арпада и Тушхана, если Арад-бел-ит готов был поклясться, что он к этому непричастен.
И за весь год Набу-шур-уцур был дома всего два или три месяца.
Сначала — поездка на юг, в Аррапху.
Единственной зацепкой здесь была жена ловчего Короуши. Она бежала из города вместе с детьми той же ночью, когда умер Надин-ахе. Поиски продолжались почти месяц, пока стражники не взяли след: какая-то женщина с детьми продала с десяток рабов в горном селении. Их сразу отобрали и допросили — раб по имени Като рассказал о Галбэхэре, который и принес отравленного беркута. Выяснилось, кроме того: продав рабов, хозяйка хотела укрыться в Маннее, а по пути туда собиралась остановиться у своего дальнего родственника, где-то выше в горах.
Месяц спустя стражники обнаружили на высокогорном пастбище сожженный дом и полуобгорелые трупы женщины и детей. По некоторым признакам решили, что это и есть семья Короуша.
Отыскать Галбэхэра не удалось.
Из Аррапхи Набу-шур-уцур отправился в провинцию Тушхан.
Дилшэд, которого обвиняли в удушении Ша-Ашшур-дуббу, покинул покои наместника глубокой ночью, пришел к себе, на глазах у жены зарезал детей и только потом вспорол ей живот, так, чтобы изменщица умирала долгой и мучительной смертью.
Той же ночью он скрылся из города.
Набу-шур-уцур сумел проследить его путь до границы Урарту и, понимая, что эта погоня может длиться целую вечность, решил перепоручить поиски постельничего Ашшуррисау.
В Табале в это время уже полным ходом шла война. Ашшур-аха-иддин осадил Маркасу, и поиски злоумышленников пришлось отложить. Возникли дела поважнее.
Безумная дерзкая мысль договориться с кочевниками пришла в голову Арад-бел-иту.
— Поезжай к Теушпе, — сказал он молочному брату. — Поможет мне в борьбе против брата — стану ему верным союзником. Только бы на престол сесть. Объединимся против скифов — не будет войска сильнее. Эрик, царский конюший, поможет тебе встретиться с Лигдамидой. Заручимся поддержкой сына, будет легче договориться с отцом.
Так Набу-шур-уцур впервые появился в Хаттусе. Тайный договор с киммерийцами был заключен, и войско кочевников под командованием Дарагада, племянника царя, немедленно выступило под Маркасу. Встречаться тогда с Ахазом Набу не стал, потому что опасался раскрыть его.
Только после этого Набу-шур-уцур вернулся к поискам убийц наместников. Всю зиму его люди рыскали по городам Ассирии в поисках Кары, сделавшей зелье для наместника Арпада, справедливо полагая, что уж кто-кто, а колдунья себе не изменит, а стало быть, найти ее — цель вполне достижимая.
По ночам Кара спала крепко как младенец, снов почти не видела, а если и просыпалась, то чтобы укутаться лучше в одеяло — что ни говори, а старость брала свое. Но в эту ночь она увидела себя посреди рыночной площади совершенно голой, да еще сидящей на лошади. Люди тянули к ней руки, что-то кричали, звали по имени, а потом стали забрасывать ее камнями.
От этого старуха и проснулась. А может, от того, что услышала, как кто-то стучит в калитку.
Так или иначе, пришлось вставать…
Из Арпада Кара перебралась в Зинджирли, но, когда вспыхнуло восстание, стала кочевать из города в город, все дальше и дальше забираясь на север, пока осенью не оказалась в Хаттусе, о которой говорил Бальтазар.