На долю секунды я ничего не слышу и не вижу, кроме Макса:
— С Новым годом, Снежинка, — он наклоняется и прижимается своими губами к моим. Поцелуй так сладок; тепло его губ остается на моих, и медленно он открывает рот, мягко спрашивая разрешение поцеловать меня. Это больше, чем просто поцелуй, больше, чем все, что я когда-либо чувствовала раньше. Он крепко прижимает меня к себе, осыпая поцелуями от губ до мочки уха. — Ты ошиблась, знаешь ли, — говорит он, целуя меня за ушком, и отступает назад, чтобы посмотреть на меня. Мое сердце бешено бьется, и пульс стремительно стучит. Его карие с крапинками глаза полны необузданной страсти.
— Насчет чего? — говорю я, теряясь в насыщенном цвете его глаз.
— Ты не половинка снежинки. Ты цельная и идеальная для меня, — он наклоняется и снова целует меня. Чувствую, как слезы катятся по моим щекам. Я закрываю глаза и наслаждаюсь чистотой человека, стоящего передо мной.
Глава 33
Теперь я могу ездить везде сама. Две недели назад я сдала экзамены. Январь пролетел в мгновение ока, и сейчас уже последняя его неделя.
Я работаю над всеми книгами, которые мне присылают, и не могу поверить, что ко мне выстроилась очередь авторов до конца февраля. Я беру новых клиентов, и половину этих денег мне удается откладывать на то время, когда я перееду. Другую половину отдаю Дейлу, оплачивая свою машину, и сегодня я отдам ему еще тысячу долларов.
Я иду к его кабинету и стучусь в дверь. Он смотрит на меня и улыбается.
— Входи, Лили. Закрой дверь.
Я закрываю дверь и сажусь напротив него.
— У меня есть еще немного денег для тебя, — я кладу конверт на стол и двигаю его к нему.
— Правда? — он достает журнал, в котором отслеживает платежи. После того, как я отдаю ему деньги, он дает его мне на подпись и расписывается сам.
— Сколько здесь?
— На этот раз тысяча, — гордо говорю я, улыбаясь.
— Хах, — бормочет он, открывая конверт, и пересчитывает десять стодолларовых купюр, лежащих в нем. Он останавливается и начинает суммировать все платежи. — Ты купила машину девять недель назад, и выплачиваешь мне сто семьдесят пять долларов в неделю, как мы и договаривались. Кроме того, ты дала мне три тысячи четыреста долларов. Это значит, — он дважды проверяет свои записи, — ты выплатила четыре тысячи девятьсот семьдесят пять долларов, — он заправляет ручку за ухо и откидывается в своем кресле. — Мне стоит волноваться?
— Что? Почему ты должен волноваться?
— Потому что я знаю, сколько ты зарабатываешь. И этого недостаточно, чтобы заплатить лишние три штуки.
— У меня есть еще одна работа, благодаря которой у меня есть дополнительные деньги. Я хочу попытаться расплатиться за машину до конца года.
— Ну, судя по всему, ты расплатишься гораздо раньше. Чуть больше, чем за два месяца ты уже оплатила почти одну пятую часть.
— Мне повезло. Я живу без арендной платы со своей лучшей подругой и ее мужем. Но собираюсь переехать в ближайшие пару месяцев, а перед этим хочу накопить немного денег.
— Вероятно, тебе потребуется больше денег, Лили.
— Нет. Все в порядке, правда. Но я бы хотела расплатиться за машину к концу года.
— Расскажи мне о второй работе, — он берет бутылку воды и отпивает из нее.
— Я корректирую книги для нескольких авторов. На самом деле, это больше похоже на редактуру. Я всегда любила английский язык и хотела стать учителем. Но, по правде говоря, я действительно наслаждаюсь редактурой и корректированием книг.
— За это хорошо платят?
— Если сравнивать с моей зарплатой здесь, то наравне. За книгу я получаю четыреста долларов.
— Четыреста? Независимо от ее размера?
— Да, это не имеет значения.
— А ты узнавала, сколько получают другие редакторы?
— На самом деле, нет. У меня есть хорошая клиентская база, и она увеличивается с каждым днем. Ко мне выстроилась очередь до конца февраля. Некоторые мои авторы попали в список бестселлеров со своими книгами.
— Правда? — спрашивает он, разминая шею и наклоняя ее из стороны в сторону.
— Со своим самым первым автором я работала бесплатно. Это был ее дебютный роман, он вошел в десятку лучших книг по версии New York Times и USA Today. Он по-прежнему там.
Глаза Дейла округляются, и он улыбается:
— Должно быть, у тебя есть талант.
Я пожимаю плечами и смотрю вниз на свои сцепленные руки, лежащие на коленях.
— Я не знаю.
— Насколько велики книги, над которыми ты работаешь?
— Они разные. В самой маленькой было всего шестьдесят пять тысяч слов, а в самой большой — чуть больше ста пятидесяти тысяч.