_ _ _
- Итак, какие ваши дальнейшие действия, Петровский? Какими инструментами собираетесь работать? - поинтересовался патологоанатом.
- Вначале надо надрезать скальпелем мягкие ткани чуть выше волосяного края головы. После этого необходимо снять черепную коробку аутопсийной осциллирующей электропилой. Затем вынуть мозг и исследовать его на предмет находящегося там, возможно, инородного тела... осколка или чего-то другого.
- Прекрасно! Действуйте. Никонов, подойдите поближе, будете помогать своему коллеге!
В чём дело, Петровский? Что вы мнётесь? Не находите нужный скальпель? Или у вас какие-то иные проблемы возникли? Поделитесь с нами.
- Я... я не могу, профессор... - бледнея и заикаясь, едва слышно сказал студент. - Мне кажется, что у неё... что она... ну... не совсем мёртвая.
"Ну ты даёшь, Мишка!" "Когда кажется, надо креститься!" - послышались возгласы.
- Та-а-к... - профессор был явно в недоумении. - Вы хотите сказать, что перед нами э-э-э, не мертвец?.. Странно. Но ведь ещё до вас тело было тщательно осмотрено врачами и признано умершим. Вы не доверяете профессионалам? Впрочем, ладно, Петровский, чтобы исключить и ваши сомнения, обследуйте его в очередной раз! При этом комментируйте каждый свой шаг! - в голосе врача уже ощущалось лёгкое раздражение.
_ _ _
...если бы можно было вернуть назад тот день, тот час... Если бы она задумалась тогда, что хочет убить в себе родное дитя. Если бы... если бы... У Серёжки мог быть братик или сестричка. Он частенько спрашивал у мамы, почему у его друзей есть, а у него их нет? И как было бы здорово, если бы она "выродила" кого-нибудь! Как бы у них дома было весело! ...Но что же теперь? Теперь у него не будет и мамы?! Горечь и безмерная жалость к своему малышу притупили даже страх. Господи, прости меня, грешную, спаси, если можешь... ради ребёнка моего спаси!
Она попыталась вспомнить последние часы (или дни?!), но разум не желал верить в произошедшее, и мысли рвались, цепляясь друг за дружку, не давая сосредоточиться. Но постепенно звенья цепи соединились, и память неожиданно выдала ей картинку того, последнего дня. В ту субботу они с Виктором и Серёжкой приехали на дачу. Накануне их сыну исполнилось шесть лет, и папа, заядлый рыбак, подарил ему удочку. Настоящую удочку! И Серёжка с нетерпением считал дни, предвкушая первую свою, настоящую рыбалку, и всё переживал, как бы на выходные не испортилась погода. Отправиться на рыбную ловлю решили ранним утречком в воскресенье на надувной лодке с мотором. И хоть прогулки по реке на новой лодке втроём уже бывали, но сейчас они собирались отплыть подальше, где, как полагал отец, водятся крупные лещи. Надю с собой брать не намеревались. Да она и сама не очень-то и хотела, будучи равнодушной к увлечению мужа и сына. К тому же, на даче дел накопилось с избытком!
Будить на рассвете ребёнка, любящего поспать подольше, ох, как не хотелось! Но, на удивление, сынишка вскочил сразу. "Дождя нет? Ура!" - обрадовался он, выглянув в окно. Солнце ещё только просыпалось; румяное и сонное, оно нехотя выбиралось из пушистых синеватых туч. Завтракать оба отказались, но пакет с бутербродами, да с любимыми Серёжкиными оладушками был наготове, как и термос с горячим чаем. Проводив рыбаков, Надя занялась прополкой сорняков, которые за две недели отсутствия дачников почувствовали себя очень вольготно. По-хозяйски крепко вцепившись в сухую почву, они пытались задушить в своих объятиях эти изнеженные, капризные, требующие постоянного ухода, так ненавистные им "культурные" растения. После полива и окучивания томатов слегка подуставшая Надежда прилегла на кушетку на террасе. Проснулась она от странного ощущения беспокойства... Было как-то по-вечернему сумрачно, хотя часы показывали всего одиннадцать с минутками, и очень душно. Опустившиеся низко тучи словно пытались вытеснить кислород из воздуха, и казалось, что вот-вот начнётся гроза, и хлынет дождь, мощный и шумный. Дождя очень хотелось - воздух, несмотря на отсутствие солнца, был раскалённым, как в сухой парилке. Вот только беспокойство охватило Надю - как бы гроза не захватила мужа с сыном в заливе, далеко от берега. Небо там, в стороне реки, было сине-лиловое, тёмное, но далёкого ворчания грома пока не слышалось, и юркие змейки молний ещё не вспарывали небеса. Однако непонятная тревожность ощущалась в разряженной атмосфере, и это угнетало. Неожиданный странный звук раздался откуда-то справа. Надя повернула голову и... оторопела. К ней приближался небольшой огненный клубок. Летел он медленно, неровно, будто неуверенно и, искрясь, издавал негромкий треск, словно где-то вдалеке на костре горел хворост. Замерев, Надежда заворожено глядела, не отрываясь, на это опасное чудо природы, на сгусток шевелящихся огненных змеек, готовых в любую секунду смертельно "ужалить" и боялась пошевелиться. Ещё с детства она помнила рассказы бабушки о шаровых молниях, о том, какие беды могут они творить. Главное, говорила бабушка, надо застыть на месте и не двигаться, даже постараться не дышать. Тогда молния не прикоснётся к тебе, и ты останешься живой. И Надя замерла, боясь шевельнуть даже веками, и только по звуку определяя, что гуляет это редкое чудо где-то над нею, то опускаясь вниз, то поднимаясь к потолку террасы. Неожиданно Надя почувствовала, как волосы её на макушке стали подниматься, и ужас охватил её - вдруг запутается сейчас в них адский клубок, и разорвётся в голове это изобретение дьявола! Короткие секунды показались женщине вечностью, но наконец, заметив, что молния, покинув террасу, неспешно взмывает в небо, она мысленно перекрестилась. И в этот самый момент...