Словом, я не видел и не чувствовал, чтобы кто-нибудь из сильных мира сего захотел бы помешать принятию жизненно важного постановления ЦК по нашему Институту. Вел я себя уверенно, может быть, даже слишком. Все вопросы проекта постановления были тщательно подготовлены и, как положено, согласованы.
В связи с ожидаемым принятием постановления в Институт приезжал Егор Кузьмич Лигачев. Визит продлился весь рабочий день. Ему обстоятельно показали Центральный партийный архив — совершенно уникальное хранилище. Здесь на специальном хранении находились свыше семи тысяч документов Маркса и Энгельса, около тридцати пяти тысяч оригиналов рукописей Ленина, архивы Коминтерна и др. В кинозале архива в течение двух часов демонстрировались все наличные кинопленки о Ленине. Дело в том, что к этому времени на экранах шел пятнадцатиминутный фильм «Живой Ленин», остальная же пленка лежала на полках. Из-за того, что в кадрах присутствовали соратники Ленина, объявленные при Сталине врагами народа.
После кинопросмотра состоялась беседа об основных планах и проблемах Института. Гость был благожелательно настроен, обещал помощь в быстром решении проблем Института. Относительно киноматериалов договорились, что вместе с Гостелерадио мы будем готовить два больших фильма «Живой Ленин» и «Похороны Ленина». Для нас эта договоренность была очень важна, так как в то время — это была первая половина 1987 года — еще не была выработана позиция в отношении репрессированных деятелей партии.
Встреча, как говорится, прошла в обстановке доброжелательности и взаимного интереса. Егор Кузьмич был явно доволен увиденным и услышанным. Были, конечно, и критические замечания, но самого общего плана. Он по собственной инициативе предложил записать в проект постановления об Институте поручение Отделу науки и Управлению делами ЦК КПСС проработать вопрос о строительстве для ИМЛ нового комплекса зданий. Нашел он подходящие слова и в мой адрес. Когда вокруг осталось совсем мало людей, он как бы мимоходом заметил, что все зависит от личности, которой поручено дело: есть личность — все можно сделать. Я промолчал. Давно уж приучился пропускать мимо ушей и несправедливые упреки, и неожиданные комплименты.
Постановление по Институту было принято сравнительно быстро на заседании Секретариата, состоявшемся под председательством Лигачева 15 мая 1987 года. По своему содержанию оно было деловым и конкретным, в нем было все, что нам было нужно: предложение об усилении внимания к современным проблемам, раскрытие архивов, расширение прав руководства Института при решении внутренних проблем. Легко представить мое радостное состояние, которое я испытывал в тот день. Но постановление было направлено в Политбюро (Горбачеву М.С.) «для информации», а оттуда последовало... молчание.
Меня смущало одно обстоятельство: отделы науки и пропаганды, Управление делами ЦК КПСС принимали самое активное участие в его подготовке. В то же время Яковлев — секретарь ЦК по идеологии — никакой заинтересованности в постановлении не обнаружил и на заседание Секретариата не пришел. Я очень хорошо знал, что Александр Николаевич ничего зря не делает. И уж если он не пришел на Секретариат, где обсуждался не самый последний вопрос из его сферы, то тем самым он сказал свое «Фе!» по отношению к самой идее постановления, и к ведущему Секретариат, и к директору ИМЛа. Запахло интригой.
Дней через десять я случайно встретил на пятом этаже здания ЦК, где проходили заседания Секретариата, Лигачева. Поздоровавшись, Егор Кузьмич сказал, что документ задерживает Михаил Сергеевич, но скоро он выйдет. Выдержав приличную временную дистанцию, я сам позвонил Горбачеву и спросил его о судьбе Постановления. В ответ он, в самом доброжелательном тоне и, главное, — очень убедительно, произнес примерно такую речь: «Подожди, Лукич, нельзя же такое Постановление принимать до празднования 70-летия Октября»... И ведь поверил я ему в тот момент: такова была гипнотическая сила воздействия его на меня. Хотя почти сразу же мысли-чертики выстроились в вопрос: а при чем тут 70-летие Октября?!
Не раз я разговаривал и с Яковлевым. Сперва он отделывался кратким: не знаю, почему-то задерживает М.С. Позднее он повторил то, что я слышал от Горбачева: документ будет принят после 70-летия Октября, сейчас не имеет смысла. А в последнем разговоре на эту тему Яковлев приоткрыл совсем уж скандальную историю, опровергавшую предыдущую версию: дескать, Лигачев вынес на секретариат вопрос об ИМЛ вопреки мнению Горбачева или не совсем посчитавшись с ним, после чего Горбачев сделал внушение своему заместителю, а Постановление задержал на неопределенный срок.