Если бы не эта последняя оговорка, то можно было бы подумать, из всей системы идеологических отношений лишь эта группа в сто с лишним человек так ловко по своему усмотрению манипулировала сознанием. Эта оговорка как раз опрокидывает всю конструкцию рассуждений автора. На самом деле зависимости между сферами общественной жизни куда как сложнее, нежели они представлены в этих суждениях. Что касается критериев «практической пользы» и «идейной чистоты», то кому-кому, а Шахназарову отлично известно, что в нашей стране, при всей звонкости идеологических мотивов, высшее партийное руководство, не говоря о среднем и низшем звене, всегда предпочитало в случае конфликта прагматических и идейных мотивов именно прагматические решения, чем и заслужило признание в мире как сугубых прагматиков.
Отделы пропаганды и агитации (Агитпропы) появились как небольшие штатные подразделения партийных комитетов для организации и координации просветительной деятельности партийных, государственных, общественных организаций. Сами же они, как правило, не вели непосредственную агитационную и воспитательную деятельность в массах, и в силу малочисленности, и вследствие загруженности организаторской работой.
Следует иметь в виду, что за исключением периода войны, когда существовало объединенное Управление пропаганды, охватывавшее все направления и сферы идеологии, и при Хрущеве в 1962—1964 годах, когда существовал единый отдел, Агитпроп никогда больше не был Агитпропом в таком общем смысле. Помимо Отдела пропаганды действовали Отдел науки, который курировал естественные и общественные науки, в том числе ИМЛ и АОН при ЦК КПСС, высшее, среднее и специальное среднее образование. Затем Отдел культуры, в ведении которого были художественная литература со всеми журналами и газетами, театр, музыка, изобразительное искусство. В ведении Отдела пропаганды находились политическая учеба коммунистов, устная пропаганда и агитация, лекционная пропаганда, библиотеки, музеи, художественная самодеятельность, журналы, газеты, книгоиздательства, телевидение и радио, физкультура и спорт. Отдел пропаганды курировал также информационные агентства: ТАСС и АПН, Комитет по охране тайн в печати (цензура). На него же было возложено поддержание связи с Комитетом по делам религий.
Отделы науки и культуры, не говоря уже о международных отделах, организационно-партийной работы, армейском политическом управлении, вели идейно-политическую работу на своих участках вполне самостоятельно и не очень любили, когда кто-либо вмешивался в их дела. Наконец, существовало Пятое управление КГБ, которое также совершенно самостоятельно вело свои дела среди интеллигенции и лишь изредка информировало Агитпроп по некоторым вопросам.
Таким образом, если все сказанное принять во внимание, то, не приуменьшая роли Отдела пропаганды в решении общих идеологических вопросов, мы должны признать, что у Отдела пропаганды ЦК партии никогда не было и не могло быть монопольного права решать все вопросы партийной идеологии и даже крупные оперативные дела. Скажем, подбором секретарей по идеологии обкомов, крайкомов, ЦК компартий союзных республик занимался Отдел организационно-партийной работы. Тем более, что все принципиальные вопросы идеологии, и крупные практические вопросы, и подбор кадров, решались под бдительным контролем Секретариата ЦК и секретарей-кураторов. На моей памяти это были: М.А.Суслов, О.В. Куусинен, П.Н. Поспелов, Е.А.Фурцева, Н.А.Мухитдинов, Л.Ф.Ильичев, П.Н.Демичев, Ю.В.Андропов, К.У.Черненко, М.В.Зимянин, А.С.Дзасохов.
Скажем, к концу 70-х, началу 80-х годов стали ощущаться сбои в экономике, топтание производства на месте. Но при подготовке проекта директив по новому пятилетнему плану опять записано о коммунистическом строительстве. Предлагаем заменить это более реалистической формулой о совершенствовании социализма. Все представители других отделов дружно не соглашаются. «Нет, нельзя, а что скажут наверху...» Предлагаю убрать фразу о возрастающей роли Коммунистической партии. Тоже не соглашаются. Тогда я, рассердившись, спрашиваю: «Почему у нас все возрастает — роль Компартии, роль рабочего класса, роль интеллигенции, а положение дел в стране ухудшается?» Мои оппоненты молчат, в лучшем случае улыбаются, отдавая дань моему напору. Мы становимся рабами давно устаревших формул.