Никаких конкретных представлений о Михаиле Сергеевиче я не имел, пока не стал ездить в Ессентуки из-за болезни печени у моей жены. Не знаю, как мне лично помогли воды, но Северный Кавказ я посмотрел, и с большим удовольствием: Пятигорск, Кисловодск, Железноводск, Ессентуки, Черкесск, Теберда, Архыз — все это чудесные места, к тому же тесно связанные с Российской историей, русской литературой. Здесь я познакомился с маршалом бронетанковых войск Лосиком, космонавтом Поповичем и его женой, летчицей Мариной Лавриненко, но особенно сдружился с Иваном Кирилловичем Лихотой, работавшим тогда секретарем крайкома партии. Все это очень интересные люди, встречи с которыми были не только приятны, но и полезны. Там я услышал первые отзывы о Горбачеве: образованный, энергичный, с интересом к идеологии. Он, конечно, знал о моих появлениях в Ессентуках. Однажды по его инициативе мне подарили книжку ставропольского писателя Н.Губарева «Молоко волчицы». Книга оказалось интересной, даже увлекательной. В ней — картины из непростой, трагической жизни терских казаков. В книге я нашел много общего с судьбами шолоховских героев.
Однажды Горбачев позвонил мне по ВЧ по незначительному вопросу, но разговор перекинулся на проблемы, которые его интересовали в большей степени. Я сказал ему, что мы внимательно следим за школьными ученическими бригадами, был такой опыт ставропольцев, и лишь в конце разговора всплыла цель звонка: он сказал, что идеология — большое и сложное дело и нужны люди подготовленные. Ага! А мне передавали, будто он неодобрительно относится к тому, что в Отделе пропаганды появились доктора наук, профессора, а работать некому. Я тогда же выразил недоумение по поводу такой странной реакции вроде бы грамотного человека. Возможно ему передали мои слова.
Первая встреча с Горбачевым состоялась летом 1978 года в Мраморном зале ЦК на пятом этаже. Было очередное совещание секретарей ЦК с руководителями средств массовой информации. Я пришел вплотную к самому началу, мест в задних рядах не оказалось, и я сел за столик в первом ряду. И вдруг вспомнил, что здесь может присутствовать новый секретарь ЦК по сельскому хозяйству Горбачев. С его предшественником Кулаковым у нас были очень хорошие отношения, он любил выступать перед редакторами газет. Сейчас я попробую вычислить: это должен быть незнакомый мне человек, сравнительно молодой по возрасту. Действительно, крайний слева — незнакомый товарищ, несколько провинциального вида, наверное, он. Но вычислил и он меня: в конце совещания он кивнул мне головой, и я подошел к нему. Будто мы давно знакомы, он спросил о моем здоровье, а я поздравил с избранием его секретарем ЦК. «Ну, что же, Георгий Лукич, — сказал он, — поработаем вместе? Надеюсь, будем тесно сотрудничать». Я, естественно, выразил готовность. Второй раз я мимоходом видел его, когда он зашел поздравить с днем рождения Зимянина — почти через год. Он уже был кандидатом в члены Политбюро ЦК. Я увидел внешне другого человека: с солидной осанкой, гордым поставом головы, а главное — голос: басовитый, начальнический, хотя и приветливый, и доброжелательный. Потом, уже в 82 году, я докладывал ему вопрос о Приморском крайкоме партии, бывали и другие встречи. После избрания Андропова Генеральным секретарем Горбачев иногда председательствовал на Секретариате. Популярность его стала расти на глазах. Успешными были его поездки в Англию и Канаду.
Узнаем, что Горбачеву поручается доклад о 113 годовщине со дня рождения В.И.Ленина. Вскоре от него последовал звонок с просьбой — помочь в подготовке доклада. Должен сказать, что я не любил работать над этими дежурными докладами: они неизбежно несут на себе печать конъюнктуры. И как раз на них мне «везло»: пришлось руководить написанием докладов к ленинским годовщинам для Ильичева, Андропова, Громыко, Пономарева, хотя в последнем случае материал быстро перекочевал в руки международников, как и должно было быть с самого начала. И вот теперь еще один.
На первой встрече со мной докладчик заявил, что он просит помочь ему подготовить такой доклад, какой ему нужно, а не такой, какой хотели сделать ему консультанты-международники. И он рассказал, что встречался с Арбатовым и Бовиным (спичрайтерами Брежнева), и те предложили такой порядок работы: они напишут, а он примет или нет
— его дело, как всегда. Но докладчик не захотел «как всегда». Он сразу же дал мне свои первоначальные заготовки. Самое заметное место в них занимали положения, относящиеся к последним ленинским работам. Докладчик хотел, чтобы прозвучала мысль о том, что Ленин в конце жизни намеревался переосмыслить сложившиеся представления о социализме. Однако эти задумки Михаила Сергеевича были осуществлены не полностью: помнится, что были какие-то рекомендации членов Политбюро сократить эти мотивы. Но и то, что было сказано, прозвучало свежо. Отметив, что прошло 60 лет со времени появления последних статей Ленина, докладчик подчеркнул, что Ленин как никто другой смело вскрывал и трезво оценивал недостатки и противоречия социалистического строительства, предлагал тщательно продумать меры по их преодолению. Он предостерегал против скоропалительности в решении экономических и социальных задач, призывал глубоко вникать в сущность процессов, происходящих в экономике, знать все плюсы и минусы и действовать на этой основе энергично, наверняка. Доклад был встречен с интересом.