Она была одна, на окровавленных простынях и в разорванной одежде, и чудовища, что было тому виной, рядом не было. Из-за закрытой двери, которую охраняли странные безмолвные воины в бирюзовых доспехах, доносились голоса.
— Вы же сами слышали, что здесь происходило! — говорил громкий, недовольный женский голос. — Позвольте мне хотя бы принести девочке завтрак: вы же воины, гвардейцы, а не палачи! Наверняка принцессе потребуется немало сил…
— Король велел, чтобы члены королевской семьи ни с кем не общались. — прогудел равнодушный голос стража.
— Заткните мне рот кляпом, если у вас недостаточно слуха, чтобы проследить за этим! Можете обыскать меня и еду на предмет записок! Но дайте наконец ей поесть, что вы за нелюди такие! Или помимо этого, у вас приказ заморить всех пленниц голодом?
За дверью послышалось шуршание и лёгкий звон посуды. Похоже, стража действительно обыскала служанку… А затем дверь отворилась, и внутрь быстро проскользнула невысокая, полная женщина преклонных лет, с большой тележкой на колёсах.
Леана смутно припоминала её: похоже, это была одна из старших кухарок, что готовили еду для всех во дворце…
Кухарка аккуратно прикрыла дверцу за собой и быстрым, острым взглядом окинула кровать, мгновенно поняв всё произошедшее, и это заставило принцессу сжаться. Леана хотело было что-то сказать, но женщина быстро покачала головой, приложив палец к губам. А затем принялась раскладывать еду на тумбочку рядом.
Аппетита у девушки не было совершенно, однако Леана со вздохом вынуждена была признать правоту разговора у двери: как бы дело ни обернулось дальше, силы ей действительно будут нужны. Но вместо этого женщина молниеносно цапнула её за руку, тянущуюся к еде, прервав принцессу, а затем быстро выдвинула с низа тележки огромный чан с тёплым супом. А затем, мотнув головой, недвусмысленно предложила принцессе залезать туда.
Леана не была дурой, но… Чан с супом? Одно в глазах кухарки была лишь стальная непреклонность.
Худая, стройная девушка, с трудом уместилась в чане, а женщина, поднапрягшись, уложила его обратно на тележку, прикрыв крышкой. А затем невозмутимо покатила тележку обратно, на выход, не теряя больше ни мгновения.
— Вот видите? — с вызовом посмотрела на стражей кухарка, выходя из комнаты и закрывая за собой дверь. — Всего две минуты. Налить немного горячего супа, добавить хлеба и ветчины с сыром: и вот я уже здесь.
— Обыщите её и тележку. — бесстрастно приказал один из стражей другому. — Принцесса могла передать записку.
Обыск ожидаемо ничего не дал.
— Может, ещё и суп вычерпаете? — презрительно посмотрела на стража кухарка. — Вдруг и там утопили секретное послание?
— Не забывай, кто здесь победители, а кто пленники, женщина. — угрожающе пробасил воин бирюзовой гвардии. — Ты можешь быть свободна, но чтобы раньше обеда я тебя здесь больше не видел.
Кухарка только фыркнула и быстро укатила тележку за угол. И, лишь удалившись на приличное расстояние, коротко стукнула по чану с супом.
Леана резко вынырнула, больно стукнувшись головой о крышку, и судорожно вдохнула воздух.
— Вам пока не стоит вылезать, миледи. — негромко произнесла кухарка. — Могут быть ещё посты. Я подготовила сменную одежду в укромном месте, но выбраться из дворца будет непросто: гвардейцы повсюду.
— Где он? — тихо спросила Леана.
— Король Горд находится на военном совете, принимая доклады от своих генералов.
— Что с городом? — после коротких раздумий задала вопрос принцесса. — Я слышала крики…
— Я боюсь, миледи, то, что случилось с вами этой ночью, стало судьбой большинства женщин Виталии. — шёпотом ответила кухарка. — Я слышала, что Eго Величество приказал всей армии… Доставить любовь всем женщинам в столице и её окрестностях, как они говорят. Нас, во дворце, это не затронуло, но вот остальные…
Служанка подавленно замолчала, двигая тележку дальше. А сама принцесса почувствовала острый, мучительный приступ вины, съёжившись… Ведь, фактически, она сама была виной случившейся войне. Но кто в здравом уме вообще мог предположить, что случиться что-то подобное?