— Фелис! Писчие принадлежности и печать мне, живо! — приказал я капитану.
В глазах своего капитана я видел крайнее удивление. Но перечить он не осмелился, быстро доставив мне необходимое.
В гробовой тишине я, прямо на одном из ящиков с подарками, написал эталонный указ об объявлении войны, и заверил его печатью. А затем подошёл к королевскому трону и буквально впихнул его в руки Меллистрии.
— Это будет война за любовь. За каждого юношу, чьё сердце было разбито. За каждого погибшего от ваше спеси и высокомерия. За каждого мужчину, что сражался со своим горем, бросаясь в безнадёжную битву. Меня не интересуют ни ваши земли, ни ваши жизни, ни ваши богатства. Нет ничего, что я хотел бы взять здесь, как завоеватель… Жрецы говорят, что женщины — наша опора, становый хребет и тыл, хранительницы очага, что всегда помогают нам сражаться и выживать в этом жестоком мире. Однако вы здесь, в Таллистрии, предали это кредо. И тем самым — предали всех людей. Кто-то должен сбить с вас спесь и научить уважать нас. И, клянусь Отцом, я сделаю это, чего бы это мне ни стоило.
С этими словами я круто развернулся и зашагал к выходу из тронного зала. Уже на самом выходе меня нагнал голос королевы:
— Как бы вам того ни хотелось, наши леса непроходимы для армии, лорд Горд. — невозмутимо сказал Меллистрия. — Вы лишь напрасно положите людей, пытаясь пробиться к Виталии, а то, что останется от вашей армии, не сможет взять густонаселённый город. Есть объективные причины того, что ни одного королевство никогда не воевало с Таллистрией. И это отнюдь не боязнь позора.
Я остановился, обернувшись через плечо.
— Ещё до того, как я стал королём, будучи простым рыцарем, я отправился в экспедицию на север, в дикие земли. Каждый человек на моём пути говорил мне: это безумие. Ты сгинешь сам и положишь своих людей. Никто не возвращался из этих земель, говорили мне. Но я прошёл их насквозь, выйдя в земли северных варваров. Вы когда-нибудь видели северных варваров, леди Меллистрия? Нет, откуда вам… Самый низкий из них на две головы выше меня, и даже самому слабому хватит сил, чтобы разорвать человека пополам. Было непросто завоевать их доверие, но я вернулся из диких земель вместе с армией, что позволила мне взять корону Ганатры. Вы можете говорить кому угодно о непроходимых землях, но не мне. Я стал королём, совершая невозможное. Так что, говоря об объективных причинах… Мы ещё посмотрим.
Я бросил последний, финальный взгляд на королеву, смотря ей прямо в глаза, вложив в него всю свою ярость, гнев и жажду мести. Мы встретились взглядами, и Меллистрия ощутимо вздрогнула: прямо на глазах у всего двора.
Возможно, в этот раз ей удалось понять меня лучше, чем большинству. Разглядеть что-то в глубинах моей души. А затем я покинул дворец вместе с гвардейцами, и никто не осмелился нас остановить.
Уже на выходе из дворца капитан Фелис осторожно дёрнул меня за рукав, и деловито спросил:
— Что с подарками, милорд? Грузим обратно?
— Не будем жадничать. — махнул рукой я. — Оставь всё как есть. Оставшиеся возы раздай гвардейцам: пусть привезут жёнам подарков из Таллистрии.
Фелис сокрушённо покачал головой, выражая неодобрение таким растратам впустую.
На рассвете следующего дня мы покинули Виталию.
Охотницы, разумеется, мгновенно узнали о том, что произошло. И потому на первом привале, который мы устроили, покинув столицу, Фия, Тея, Мелайя и Лара просто пришли ко мне в шатёр и бухнулись на колени, умоляя остановить войну.
Я внимательно посмотрел в глаза девушкам, которые, в этот момент, казалось, готовы были абсолютно на все, чтобы вымолить у меня мир, и просто сказал:
— Нет. Клятва дана, война объявлена. Назад пути нет.
Мелайя вскинула голову, намереваясь что-то сказать, но я остановил её, подняв руку.
— Хочешь, чтобы не было жертв? Понимаю. Я тоже не хочу. Лучшее, что вы сейчас можете сделать, это подготовить лучшие маршруты для нашей армии, и убедить всех остальных людей королевства, что мы не ведём завоевательный поход. Это дело только между мной и королевской семьёй Таллистрии. Сможете сделать так, чтобы бой состоялся только в Виталии?
Девушки переглянулись.
— Мы попытаемся… — неуверенно вздохнула Тея. — У нас ведь нет выбора, верно?
— Выбор есть всегда. — пожал плечами я, отворачиваясь. — можете оставить всё на самотёк.