Павел Асс
УРЮК
Из серии «Жадность»
На Красной площади неподалеку от мавзолея вождя пролетариата стоял литератор Дамкин и торговал сушеным урюком. Вокруг литератора ходили возмущенные до глубины души менты, но придраться к Дамкину не смели, поскольку у того было разрешение Моссовета, нарисованное художником Бронштейном.
Урюк был вкусный, и к Дамкину выстроилась огромная очередь.
— Товарищи! Мешок большой, всем хватит! — надрывался литератор, но жадные покупатели, имевшие богатый опыт жизни в Советской стране, не верили, что хватит всем, толкались, дрались и кричали:
— Один стакан в руки! И пусть визитки предъявляют! А то понаехало тут мешочников!
Очередь в мавзолей быстро убавилась до двух человек охранников, стерегущих чучело Ленина, — да и те не стояли по стойке смирно, а переминались с ноги на ногу — уж больно им, видно, хотелось урюка! А в мавзолее Ленина, как известно, урюком не кормят.
К Дамкину, расталкивая толпу покупателей, подошел литератор Стрекозов.
— Куда без очереди?! — заорали в толпе, сотнями ненавидящих взглядов пронзая бедного Стрекозова.
— Я — ветеран, — соврал Стрекозов и, запустив руку в мешок с урюком, достал полную горсть и, демонстративно громко чавкая, начал его есть.
Подобной наглости в московских очередях еще не видели. Мало того, что влез без очереди, так еще и жрет, не заплатив!
— Какой такой в задницу ветеран?! — завопил небритый мужик в синем пиджаке. — Я, может, тоже инвалид шестой группы! Тут вам не магазин «Ветеран»! Развели нахлебников! Тут все ветераны!!!
— Точно, точно! — поддакивали старушки с многочисленными сумками. — То ветераны сраные, то матери-героини! Довели страну! Урюка негде купить!
— Я не мать-героиня, — с достоинством возразил Стрекозов, выплевывая косточки. — И даже не отец-героин. Просто урюка шибко захотелось.
— Урюка ему захотелось! — рассвирепели покупатели, надвигаясь на литератора с кулаками. — А в репу тебе не хочется?
— Ну, ни фига ж себе! Звери! — удивился Стрекозов. — И это, как нас в школе учили, новая общность людей — Советский народ? Офонареть! Дамкин, сворачивайся! Пошли пиво пить.
— А урюк? — спросил Дамкин. — Нам его самим не съесть, Гиви Шевелидзе целых пять мешков привез!
— Да уж лучше голубей покормить, чем этих строителей коммунизма!
Дамкин вскинул мешок на плечо, и литераторы пошли пить пиво.
Разочарованная очередь, на чем свет стоит ругая Дамкина, Стрекозова и Советскую власть, расходилась. Снова выросла очередь в мавзолей — урюка нет, так хоть на Ленина посмотреть…