Колесо остановилось. В зале повисла гробовая тишина. Люди, казалось, перестали дышать. Наконец Пол Макдауэл очень спокойно произнес:
– Думаю, и этот мой.
Дайана молча повернулась и пошла к выходу, оставляя за спиной взрыв всеобщего торжества. Ее уже не интересовало, сколько отец выиграл и будет ли играть с Николо. Чувствовала она себя омерзительно.
Выйдя в холл, Дайана направилась было к лестнице, собираясь подняться к себе в номер, но вдруг поняла, что не сможет находиться там и ждать, когда отец снова побежит в казино, чтобы окончательно погубить их. Поддавшись импульсу, она быстро пересекла холл и подошла к дверям, расположенным напротив входа в казино.
Дайана не была уверена, что бассейн открыт в это время суток, но дверь оказалась незапертой. В просторном помещении не было ни души.
Недолго думая Дайана сбросила туфли, сняла платье и повесила его на спинку ближайшего стула. Оставшись в бюстгальтере, в трусиках и в чулках, она почти бесшумно нырнула в зеркальную гладь воды и принялась методично покрывать расстояние от одного конца бассейна до другого с упорством человека, желающего завоевать приз.
Дайана уже пошла по четвертому кругу, когда заметила Николо. Он сидел на стуле рядом с тем, на котором висело ее платье. Сделав сальто в воде, Дайана поплыла в противоположный конец дорожки.
На шестом круге Николо все еще оставался на своем месте. И на восьмом был там. К десятому кругу Дайана почувствовала, что задыхается. Она остановилась у бортика и стала ждать, когда восстановится дыхание.
– Ну как, тебе уже лучше? – спокойно поинтересовался Николо.
– Нет, – ответила Дайана и наконец подняла на него глаза. – А тебе, глядя на полуголую женщину?
– На тебе одежды больше, чем на тех женщинах, которые обычно пользуются этим бассейном, – хмыкнул он.
– В таких случаях джентльмены тактично уходят.
– Но мы ведь с тобой знаем, что я не джентльмен, – с улыбкой проронил Николо.
– Где мой отец?
– Очевидно, подсчитывает свой выигрыш,- небрежно, как бы показывая свое безразличие к этой теме, ответил он. – Собираешься выйти из воды или хочешь, чтобы я разделся и присоединился к тебе?
– Я выхожу, – быстро ответила Дайана. Она знала, что Николо способен раздеться донага и нырнуть к ней. А у нее не было ни малейшего желания видеть его в таком виде. Да у нее не было и необходимости в этом – Дайана прекрасно знала, как он выглядит обнаженным. Точно так же и ей не надо было снимать с себя белье, в котором она плавала, чтобы Николо мог лицезреть ее прелести – они были ему хорошо знакомы. Дайана плавно ушла под воду и вынырнула у ближайшей лесенки.
Когда она поднялась по ступенькам, Николо уже ждал ее с большим махровым полотенцем. Откуда он взял его, Дайана понятия не имела, да и не очень ее это интересовало. У Дайаны было такое ощущение, что ее мозг перестал о чем-либо беспокоиться.
Взяв из рук Николо полотенце, она ограничилась вежливым:
– Спасибо.
Николо, конечно, не оставил без внимания ее апатию.
– Ты ведешь себя как-то очень спокойно, -сказал он.
Дайана обернула полотенце вокруг тела.
– Я ненавижу и презираю тебя. Достаточно? – буркнула она и, нагнув голову, стала выжимать мокрые волосы.
– Это от страха. Принести тебе еще одно полотенце?
– Мне ничего не надо от тебя, Нико. Потому что в твоем представлении оказать любезность – это отрезать протянутую к тебе руку.
– А-а… Насколько я понимаю, рука, которую я отрезал, принадлежала тебе?
Не желая говорить на эту тему, Дайана отвернулась и, подойдя к стулу, сняла с него платье.
– Я иду в свой номер. До свидания, Нико. Я могла бы сказать, что мне было приятно увидеть тебя, но это было бы ложью. Так что я лучше промолчу.
Дайана уже подумала, что ей удалось достойно обставить свой уход, но Николо все испортил.
– Ты ничего не забыла? – с ленивой небрежностью спросил он.
Дайана остановилась и повернула к нему удивленное лицо. Николо стоял на том же месте – высокий, поджарый, опасно сексуальный и таинственно волнующий. Он мог свести с ума любую женщину.
У нее тоже сердце зашлось от восторга при виде такой покоряющей мужской красоты. И Дайана ненавидела себя за то, что, зная его предательскую натуру, не смогла устоять перед ним.
– Твоя сумочка и босоножки, – сказал Николо.
Он сделал несколько шагов и подобрал с пола забытые ею вещи. Поджав губы, Дайана взяла босоножки, но, когда потянулась за сумочкой, Николо сунул ее в карман своего пиджака.
– Отдай, пожалуйста, – ровным тоном потребовала Дайана.
– С такими чопорными манерами ты могла бы быть моей школьной наставницей, – насмешливо проронил Николо.
– Откуда ты знаешь? Насколько я помню с твоих слов, ты редко посещал школу, – парировала она.
Николо добродушно рассмеялся, но, когда сказал:
– О, в свое время мне приходилось общаться с холодными чопорными особами, – в его голосе появились жесткие нотки.
И Дайана сразу вспомнила, сколько приютов ему пришлось сменить в детские годы. Она представила темноглазого черноволосого маленького мальчика, который уже в восемь лет знал, что может выжить, только полагаясь на себя. Сколькими сокровенными мыслями и тайнами делились они в то жаркое лето семь лет назад! Дайана почувствовала, как у нее в животе образовался тугой ком.
Интересно, что из того, о чем он рассказывал мне, было правдой? – горько подумала она. Как далеко он заходил в своей лжи, чтобы вызвать у меня сострадание, а сам тем временем хладнокровно и расчетливо как липку обдирал моего отца за зеленым сукном в казино?
– Почему такое кислое лицо?
Хрипловато-интимный, тревожащий сердце голос Николо вывел Дайану из задумчивости. Она подняла глаза и увидела, что Николо теперь стоит в проеме двери, прислонившись плечом к косяку. Он явно блокировал ей выход из помещения, и Дайана моментально насторожилась.
– Пожалуйста, сумку, Нико, – настойчиво повторила она, протянув руку.
Но он снова проигнорировал ее просьбу и вкрадчиво спросил:
– Ты знаешь, что твои глаза становятся почти черными, когда ты сердишься?
Дайана почувствовала учащенное биение своего сердца и как по спине побежали мурашки.
– Верни сумку, – в третий раз повторила она.
Лицо Николо озарилось сексуально-обольстительной улыбкой.
– А губы у тебя становится такими строгими и…
– Прекрати! Ты ведешь себя как ребенок! – теряя самообладание, выкрикнула Дайана.
– …притягательными, – закончил Николо как ни в чем не бывало.
Дайана громко вздохнула, демонстрируя свое раздражение. Рука, которую она протянула за сумкой, начала дрожать, поэтому Дайана вцепилась в край полотенца, в которое завернулась, и возмущенно сказала:
– Я уже начинаю замерзать, стоя здесь в таком виде!
И она действительно начала дрожать, хотя неизвестно, от холода или от чего-то еще. Но Дайана предпочитала не задумываться над этим. Насмешливая улыбка сразу слетела с лица Николо. В одну секунду он выпрямился, снял с себя пиджак и накинул его на влажные плечи Дайаны.
Неожиданная галантность Николо растопила ее злость, и глаза Дайаны наполнились слезами.
– Не играй с ним, Нико, – дрогнувшим голосом попросила она.
– Дай сюда. – Он забрал у нее платье и босоножки. – Надень пиджак и сними с себя это мокрое полотенце.
Николо решительно не желал прислушаться к тому, что она говорила. Охваченная отчаянием, Дайана все же послушно просунула руки в рукава. Шелковая подкладка пиджака приятно согревала тело, казалось, Николо обнимает ее…
– Я думала, ты действительно хочешь помочь мне, но ты делаешь только хуже! – упрекнула его Дайана.
– Безумие реагирует только на более сильное безумие, – тихо возразил Николо. – Поэтому мы сыграем с ним через час – в другом месте, так как я не могу…