Выбрать главу

Уштарец

Глава 1

Меня зовут Андрей Кузнецов, и я попаданец. В то, что произошло трудно поверить, но это было и происходит сейчас. Маразм, бред, — скажете вы? Как хотите, но это случилось со мной. Всё началось банально, с того, что я решил съездить на рыбалку, вот только доехать до желанного места, я не смог. Было это так.

Глава 1

— Андрюх, ты куда это в такую рань? — спросил меня сосед, заглянув ко мне во двор через забор, где я пытался завести старый жигуль своего отца. Сам отец, как и мать, умерли, друг за другом пять лет назад, всему виной вредное производство и плохая экология, мать её. Даже и не болели толком, за три месяца ушли оба, сначала мать, потом отец. Мне к этому времени исполнилось двадцать один год, а я в жизни ничего толком не успел достичь. Образование среднее, но и специальное, конечно, тоже успел получить, но оно как-то в жизни не особо пригодилось, так что работал всё это время, где и кем мог, начиная с дворника и мойщика машин. Сейчас работаю слесарем-сборщиком, а по факту самой работы получалось, что работаю сантехником. Я не возмущался сменой направления, потому что платили мне достаточно хорошо. Зарплаты на себя одного мне хватало, если жить не на широкую ногу, но для семьи этого было мало, поэтому я пока не женился, понимал, что жизнь впроголодь не то, чего я хочу для своих детей.

И так в один прекрасный летний день, хотя не такой уж он и прекрасный оказался, я собрался съездить на рыбалку. Поблизости с тем населённым пунктом, где я жил, никаких природных водоёмов не было, все рыбаки ездили за тридцать, а то и пятьдесят километров в поисках рыбного места. Реки, пруды и озёра в радиусе пятидесяти километров, разумеется, имелись в большом количестве, и я решил съездить в одно из этих мест. Выбрал озеро «Глухое», в сорока километрах от дома, расположено оно в лесу. Тихое место и рыба хорошо клюёт, особенно в конце апреля — начале мая. Ехать туда собрался в субботу, для меня день выходной и домой можно не торопиться, хотя в моём холостяцком положении торопиться домой в любой день не стоило, никто не ждёт, сам себе хозяин.

— Привет Семёныч, я вот решил на рыбалку съездить, на «Глухое», говорят, там сейчас клюёт хорошо, — я оторвался от запуска двигателя давно стоявшей без дела восьмёрки и подошёл к забору. Вначале хотел пригласить соседа съездить со мной, но потом вспомнил, что он только недавно перенёс операцию по удалению части желудка. Он бы конечно, поехал со мной, но только не сейчас, любил мужик порыбачить, и я в итоге промолчал. Не стоило тревожить истерзанную диетами душу, пусть сначала выздоровеет. Я сам не профессиональный рыбак, но с удочкой посидеть люблю, точнее любил, до того момента пока не произошло то, что произошло. Мы перекинулись с ним парой слов, после чего сосед ушёл домой, а я вернулся машине. Двигатель отцовской восьмёрки как-то нехотя запустился и вскоре я выехал со двора. День выдался отличный, тёплый и безветренный, для рыбалки лучше не найти.

Спустя пятнадцать минут выехал на федеральную трассу и прибавил скорости. Машина шла как по рельсам, не бегала из стороны в сторону, мотор не ревел и не пытался выпрыгнуть наружу. Ещё через двадцать минут свернул с трассы на второстепенную дорогу, по которой мне предстояло проехать около десяти километров до озера. Асфальтовое покрытие было так себе, но держать скорость в восемьдесят километров было вполне возможно, поэтому я ехал, наслаждаясь красивыми видами весенней природы. Встречный транспорт был редок и особых проблем не вызывал, едут люди по своим делам и пусть едут, мне не мешают. Всё было хорошо, пока навстречу мне не попался Камаз. Сам Камаз, разумеется, был не виноват в последующем происшествии, но вот уйти с полосы мне не позволил. Когда до него осталось около двадцати метров, на дороге прямо на моей полосе, появилось вертикальное круглое марево, в которое я и въехал, правда, успев сбросить скорость. Думал, что проеду это непонятное марево и поеду дальше, но не тут-то было. Въехал то я в него нормально, а вот выехать также нормально не смог, я из него вылетел, причём уже без машины. Приземление с последующим торможением собственным телом было жёстким. Упав на землю, проехал по ней несколько метров и врезался в песчаную кучу. Эта куча меня, можно сказать, и спасла от смерти, так как в паре метров за ней находился большой камень, встреча с которым стала бы для меня роковой.

— Ох, ты ж твою мать, как больно-то! — прошипел я, перевернувшись на спину. После такого жёсткого приземления болело всё, я даже некоторое время нормально вдохнуть не мог. Когда проморгался после попавшего в глаза песка, понял, что что-то тут не так, не в том плане что я из машины вылетел через лобовое стекло, а то, что местность вокруг совсем не та, что должна быть. Вокруг не было ни одного дерева, а ведь я ехал до этого вдоль лесополосы. Мало того, в пределах видимости я не увидел ни одного кустика или зелёной травинки, только сухая потрескавшаяся земля, камни и песок. Небо над головой было неестественно бело-голубым, местами на нём проскальзывали розовые и зелёные оттенки. Солнечный свет был каким-то слишком белым, от чего все остальные цвета вокруг казались блёклыми.

Восстановив дыхание сел и осмотрел себя. Вся одежда пришла в негодность. Рукава у моей брезентовой куртки были оторваны и находились неизвестно где, джинсы получили большие дыры, причём со всех сторон, словно кто-то специально ножницами сделал отверстия для вентиляции. Ботинки с высоким голенищем остались целы, но внешний вид у них стал таким, словно их носили не две недели, как было на самом деле, а минимум пару лет, причём не снимая. Для лучшего понимания того где нахожусь, встал и ещё раз осмотрел всё вокруг. Дороги, по которой я только что ехал, нигде не увидел, даже намёка на её существование. Вокруг до самого горизонта только сухая земля, камни и серый песок. Где я и в какую сторону идти, так и не определил ни через пять минут, ни через десять, в итоге пошёл просто прямо, повернувшись спиной к солнцу. Кровавые ссадины, полученные при падении, вначале причиняли боль, но вскоре я к этой боли привык и забыл о них.

Приблизительно через час моя голова начала нормально мыслить, а глаза стали замечать некоторые не стыковки в природе. Солнце было значительно меньшего размера, нежели то, к которому я привык и уж какое-то оно было слишком белое. Ещё был другим воздух, какой-то тяжёлый и горький, от него першило в горле и всё время хотелось сплюнуть вязкую слюну. Я этого не делал, понимая, что восполнить потерю воды в организме мне пока нечем, воды вокруг не было никакой.

Сколько времени я шёл по этой странной пустоши, неизвестно, странное солнце уже вскоре намеревалось скрыться за горизонтом, после чего должны наступить вечерние сумерки. Темнота меня не так пугала, в отличие от поднявшегося ветра и потемневшего горизонта с той стороны, откуда он дул. Судя по очень сухому воздуху, ветер не собирался пригнать дождевые облака, чтобы вдохнуть жизнь в мёртвую землю, он собирался пригнать бурю, либо песчаную, либо пылевую. Мне срочно требовалось найти укрытие от стихии, и я побежал. Бежал в надежде, что вскоре смогу найти хоть что-то, хоть какую-нибудь яму или большой камень, которые будут способны защитить меня от природной пескоструйной машины.

Через полчаса бега, когда силы меня стали покидать, я увидел впереди то, что по моему мнению могло меня спасти. Из земли что-то торчало, возвышаясь на полтора метра над кучей песка. Предметом оказался угол железного ящика довольно большого размера. Я стал лихорадочно его откапывать, чтобы потом поставить на одну из сторон, так защиты от бури станет больше. Ломая ногти и сдирая кожу с пальцев, я как большая землеройка углубился на полметра в грунт и обнаружил то, чего даже и не предполагал найти. Откопал я человеческие останки в истлевшей от времени одежде. Человек находился частично внутри этого ящика, высунувшись в дыру и перегородив этим доступ песка и земли внутрь. Сейчас, когда от человека почти ничего не осталось, вынуть его оттуда труда не составило, после чего я смог заглянуть внутрь. Осмотрев то, что находилось внутри, я вначале не поверил своим глазам. Этим проржавевшим железным ящиком была кабина странного транспортного средства, напоминавшего очень древний трактор.