Мулатка, повешенная за скрещенные в области запястий руки. Он отпил из бокала. Ладонь по привычке в карманах брюк, что вызвало у меня улыбку. Сэт обошел её по кругу. Тоже слышу отклик энергий. Грудь; ему нравятся темные ореолы вокруг сосков и то, как она выглядит в подвешенном состоянии.
— Внеси корректировки в фигуру, в грудь, — диктую я своим помощникам и тут же слышу ответ.
— Не извольте беспокоиться, — отвечает веснушчатая дьяволица бодрым голосом, — в любом состоянии будет стоять, как у быка весной.
Я стараюсь сдержать смех и коротко отвечаю:
— Спасибо.
И как ответ на только что произведенные изменения, Сэт сжал грудь мулатки, а мне кажется, будто это испытываю я, всё сильнее возбуждаясь. Он медлил, хотя я чувствовала, как он восхищён. Он отпил из рокса, любуясь женщиной, но больше не трогая. Почему он не берет то, что хочет?
Сатана обернулся направо и медленно обвел взглядом бледнокожую брюнетку, лежащую на столе с вытянутыми руками. Её холодные синие глаза затуманены, но не до конца; она видит мужчину и её тело извивается. Она особо чувствительная, я нашла её в одном из борделей в Париже. Брови господина в изумлении приподнимаются. Её тело и вправду храм, но не чистоты, а похоти. Он заинтересован, пожалуй, сильнее ею. Рокс отставлен в сторону. Ладони сжимают грудь и пробираются к чувствительному месту. Брюнетка изгибается под его руками, а я ищу в себе силы не убить её тут же на месте и будь что будет… Еще одно движение и его пальцы в ней. Он дышит тяжелее обычного. Я кожей ощущаю, как ситуация из эротичной катится в разврат, но это должно было случиться и это только начало. Брюнетка простонала как по сценарию и Сэт довольно промурчал. Его пальцы выскользнули из неё, провели по бедру, как бы растирая её соки по её же коже. Господин брезглив?
Его глаза ищут других женщин. Я про себя усмехаюсь. На ум приходит пошлый анекдот с фразой: «А можно всех посмотреть?» Но я тут же одергиваю себя, вновь сосредотачиваясь на мистерии.
Азиаточка. Миниатюрная и проворная, сидящая на стуле. Сэт улыбнулся; у него приятные ассоциации с таким типом женщин, я и в этот раз не ошиблась. Я даже знаю, какие именно, когда его ладони требовательно распахивают её широкие бедра. Он бесстыдно любуется открытым для него зрелищем. Но ощущаю внутреннее неудовлетворение; он ищет глазами пятую, а, находя, теплеет внутри.
Блондинка. Натуральная. Об этом кричит все на её теле. Женщина стоит привязанная к столбу как ведьма, которую собрались сжечь. Сатана близко-близко подходит к ней. Ладони опустились на ее талию, требовательно сжимая, а я вспомнила наш первый раз — те же нежные касания, пальцы вспорхнули по телу, осев легкими прикосновениями на груди и внизу. Он доволен без меры. Я чувствую его возбуждение, а в памяти дьявола всплывает моё белое платье, всполох пшеничных волос и прикушенная нижняя губа. Женщина не реагирует ни на что. Что-то не то. Я вижу, господин пока не осознает. Он стал отвязывать её, и руки повисли безвольными плетьми. Кажется, вот-вот станет недовольным.
— Что с блондинкой? — требовательно и недовольно задаю вопрос подчиненным.
— Кажется, я переборщил с чарами, — виноватый голос самого молодого.
Я кусаю губы и коротко спрашиваю:
— Сколько тебе понадобится времени, чтобы привести её в норму, такую же, как у остальных?
Молчание, которое смерти подобно. Хочу уже разразиться тирадой невоздержанных ругательств, но вовремя прикусываю язык: нельзя. И тут же улавливаю ответ:
— Пять минут.
— Пять минут, — пытаюсь сообразить я что могу сделать в этот промежуток вечности, — приводите в чувство блондинку.
Я сделала жест кистью руки и блондинка истаяла в руках Сэта. Он изумленно взирал по сторонам. А я подалась чуть вперед, и магия соткала для меня белое платье, каблуки исчезли, а волосы рассыпались по плечам. Заклинания перенесли меня в начало лабиринта, и я игриво позвала, пряча лицо от его взора:
— Господин.
Я ощутила его мурашки на теле, которые возникли под воздействием моего голоса. Его тело словно узнало меня, отзываясь пульсацией и легким головокружением — моментом, когда кровь отливает от головы и устремляется вниз.
Неожиданно он рванул ко мне, лукаво ухмыляясь. Я, улыбнувшись и чуть взвизгнув от внезапности, отбежала от него. Инстинктивно я чувствовала куда мне надо, я считала секунды до того момента, когда решится проблема с белокурой. А еще я одновременно и хотела и не хотела, чтобы он поймал меня. Он настигал меня, внезапно отставая, играя, как кот с мышкой. Я задыхалась от бега, спиной чувствуя, как желает меня в этот миг Господин. Словно бы он понимал кто перед ним. Может это и есть игра Сатаны? Но как знать наверняка…
— Она в порядке, — коротко.
— Отлично, готовьтесь. Я веду его, — сбивчиво скомандовала я.
Я завернула за угол и испарилась, приведя его к широкой кровати в середине лабиринта, где его уже ждала женщина в белом платье с рассыпанными по плечам светлыми волосами. Его брови чуть вздрогнули, словно бы сомнение закралось в его душу. Она призывно выгнулась на кровати, вставая на колени и снимая с себя платье. Он со жгучей похотью оглядел её тело и подошел к краю постели с черными простынями. Контраст был изумителен, ему нравилось, я это чувствовала. Восторг его эмоциями перемешался с моей ревностью. Мне хотелось зарыдать, но вместо этого я вынуждена была смотреть.
Руки блондинки одним движением сняли с него пиджак, пальчики ловко подцепляли пуговицы, губы потянулись к губам. Мои пальцы огладили свои, как только он прислонился к её, не воздержанно выплясывая языком. Женщина простонала; ему нравилось, как её тело реагирует на его желания. Звук молнии и женщина бесстыдно посмотрела вниз, глазами изображая восторг. Я опустила глаза, затем вновь подняла, заставляя себя смотреть — распорядительница обязана была следить за любой реакцией Господина. Её рот сомкнулся на нем, и я увидела, как он, шумно сглотнув, откинул голову назад. Он наслаждался, ему было хорошо. Распорядительница во мне ликовала, но женщина же рыдала. Возбуждение достигло пика, когда он за волосы отдернул её от себя, кинув на кровать. Блондинка улыбнулась и бесстыдно развела бедра. Брякнул ремень и его брюки упали к ногам, обнажая Господина. Он притянул её к себе за щиколотку, еще сильнее отводя ногу, разводя бедра. Он встал на колени, и я увидела, как его член медленно погружается в неё. Мне хотелось взвыть, мне хотелось причинить ему боль, чтобы ему было также судорожно неприятно как мне. Но вместо этого я лишь ощущала, как Господин блаженствовал. Кажется, цель Вакханалии достигнута. Не это ли хочет каждая распорядительница, не этого ли она желает, чтобы Господин был доволен всеми мистериями? А нужна ли я ему тогда? А кто ты такая, Вики Уокер, Виктория, чтобы ломать вечные устои его уклада жизни и можешь ли ты утолить его вечный голод? И кто ты для него, как не простая распорядительница Вакханалий, пусть и особенно приближенная, пусть и хранящая его сына?.. Он любил тело этой женщины, имя которой даже не знал, а по моим щекам бежали беззвучные слезы.