Граф Мельба представлял из себя довольно внушительную фигуру. У него были голубые с поволокой глаза. Он был похож на Рональда Колмана, но еще симпатичнее, угрюмее и хладнокровнее. У графа были тонкие арис тократические пальцы. В уголках глаз - едва заметные лучинки моршин. Все это, включая седину на висках, придавало ему вид человека смелого, отягченного заботами, прошедшего через жизненные бури - именно то, что приводило в восторг особ противоположного пола (а также отдельных представителей и непротивоположного пола, хотя и не все от этого в вос торге). В общем, это был человек, внешность которого могла бы отлично служить для рекламы самого старого виски, самых модных костюмов и самых дорогих автомобилей.
Граф поразмыслил над этим и остался доволен. Но не хватало ка кого-то штриха. Тогда он придал себе слабый намек на хромоту, поскольку всегда считал хромоту загадочной и привлекательной.
Закончив изменять свой облик, граф Мельба остался полностью удов летворенным. Правда, его вновь обеспокоил тот факт, что графиня заста вила его исчезнуть. Для графа это было равносильно кастрации.
- Знаете ли, - обратился он к Мишкину, - у меня есть жена, графиня Мельба...
- Очень приятно, - ответил Мишкин.
- В некоторых отношениях это и вправду очень приятно. Но дело в том, что я в нее не верю.
Граф мило улыбнулся, но тут же нахмурился (правда, это тоже вышло у него очень мило), поскольку в этот миг перед ним возникла графиня.
Графиня Мельба окинула графа долгим взгядом и стала лихорадочно из менять свою внешность. Поседевшие волосы приобрели каштановый оттенок, в них появились рыжеватые пряди. Она стала выше и стройнее, у нее поя вилась средних размеров грудь и восхитительный задик. Кисти рук стали тоньше, на виске запульсировала нежно-голубая жилка. Родимое пятно на левой щеке очертаниями напоминало звезду, ноги стали фантастически красивыми. На ней появилось платье от Пьера Кардена, в руках возникла сумочка "Гармес", на ногах - туфельки от Рибофлавена, ее тонкие губы стали алыми без всякой помады (а это, как говорят, свидетельствует о хорошей наследственности), у нее появилась зажигалка "Данхилл" из чистого золота, резко очерченные скулы, волосы приобрели вороненую черноту, на пальце возникло массивное кольцо с сапфиром.
Граф и графиня посмотрели друг на друга и решили, что они восхити тельны. Рука об руку они отправились туда, куда заставили друг друга исчезнуть - то есть, в никуда.
- Доброго пути! - крикнул им вслед Мишкин. Он оглядел стоянку, но не смог найти своего автомобиля.
Мелкими шажками к Мишкину приблизился дежурный по стоянке, невысо кий старичок в зеленом джемпере, на левом грудном кармане которого были вышити слова "Все звезды высшей школы Амристар".
- Ваш билет, сэр, - обратился он к Мишкину. - Нет билетика - тогда приветик.
- Был где-то, - сказал Мишкин и вынул из бокового кармана своей планшетки кусочек красного картона.
- Не отдавай! - раздался чей-то голос.
- Кто это? - удивился Мишкин.
- Это я, твой робот СРОНП, замаскированный под Ровер ТС-200 выпус ка 1968 года. Ты находишься под воздействием галлюциногена. Не отдавай билет дежурному!
- Давай билет! - потребовал дежурный.
- Не так быстро, - сказал Мишкин.
- Нет, быстро! - дежурный протянул руку.
Мишкину показалось, что пальцы дежурного превратились в пасть. Де журный медленно приблизился к нему. Сейчас он представлял из себя ог ромного змея с крыльями и раздвоенным хвостом. Мишкин без труда увер нулся от него.
15
И он вновь очутился в лесу (этот проклятый лес!). Рядом с Мишкиным стоял робот. А сверху на них пикировал огромный змей.
3.
Пасть змея превосходила все фантазии. Это была самая огромная из когда-либо виденных Мишкиным иллюзий. Дыхание змея было завораживающим, глаза его гипнотизировали, при каждом взмахе крыльев с них срывались заклинания. Форма и величина змея тоже были иллюзией, так как он обладал способностью изменять свою величину от гигинтской до бесконечно малой. Но когда змей превратился в букашку, Мишкин ловко поймал его и сунул в пузырек из под аспирина.
- Что ты собираешься с ним делать? - спросил робот.
- Сохраню до тех времен, - отвечал Мишкин, - когда для меня вновь придет пора жить иллюзиями.
- А разве ты сейчас не живешь иллюзиями?
- Нет, - ответил Мишкин, - я еще молод, и мой удел - искать при ключения, действовать и пожинать плоды этих действий. Но позже, гораздо позже, когда угаснет пламя души и притупится память, я освобожу это су щество. Крылатый змей и я, мы вместе отправимся в ту последнюю иллюзию, которая называется смертью.
- Неплохо сказано! - сказал робот, хотя он и не поверил, что Миш кин сам придумал это, и дорого бы дал за то, чтобы узнать истинного ав тора этих слов.
А между тем наши герои продолжали свой путь через лес. Пузырек из под аспирина то наливался свинцовой тяжестью, то становился невесомым. Было ясно, что заключенный в него змей обладает магической силой, но Мишкин не стал ломать голову что это за сила, поскольку ему предстояла тяжелая работа. В чем она заключалась, Мишкин не знал, но был уверен в одном - она не находится внутри пузырька из-под аспирина.
4.
Внезапно лес кончился, и Мишкин с роботом оказались перед ущельем. На дне его, на глубине в тысячи футов, блестела узкая полоска воды.
Стоит сказать, что ущелье было необычайно красивым. Но самым уди вительным явлением была доска, переброшенная через ущелье. Посередине этой доски стоял стол. Вокруг стола - четыре стула, и на них сидело четверо. Они играли в карты. Перед игроками стояли полные окурков пепельницы, и все это освещалось тусклой электролампочкой, висевшей на неизвестно к чему прикрепленном шнуре.
Мишкин подошел поближе и услышал следующий разговор.
- Ставлю доллар.
- Закрывай.