— Он поднялся к Линде, — мужчина выпрямился, тяжело выдохнув. — Не переживай, он спустится к нам чуть позже. Что ж, я должен задать вопрос, верно?
— Угу, — кивнула девушка, перебирая пальцами край футболки.
Джейсон внимательно посмотрел на Аву. Ему достаточно сказать пару фраз, чтобы вызвать румянец на веснушчатых щеках, заставить ее смущенно отвести взгляд, а дыхание в женской груди остановиться. Все это было ясно еще на их третье заседание читательского клуба, когда он впервые и узнал о правилах их «книжной» игры.
Глаза Авы загорались, а разговор легко перетекал с одной темы на другую, даже если в конце игры они оставались вдвоем на невидимом поле боя. И именно в эти моменты он видел, сколько скрыто за этими живыми карими глазами, обрамленными бахромой темных ресниц.
Джейсон видел, как Ава с неподдельно детским восторгом может говорить о книге, которая запала ей в душу, находя добрые слова даже для отрицательных персонажей. Она быстро усваивала юридические факты, которыми сыпал адвокат при обсуждении какого-нибудь романа, касаемо судебных аспектов.
И глядя на нее в такие моменты, Джейсон хотел дать ей всё: все книги, которые только мог бы достать, чтобы она перечитывала их снова и снова, сохраняя в памяти, все знания, которые он годами накапливал в своей голове, все свое время, когда она могла бы вот так, не смущаясь, поговорить с ним.
Но в то же время, он понимал, что внутри него сидит циничный профессионал, который жадно потирает ручонки, желая раскрыть это дело до конца и удовлетворенно поаплодировать самому себе. И Джейсон был уверен, что именно это внутренне «я» движет его помыслами, а значит, что между ним и этой девчонкой не может быть ничего, какие бы чувства не плескались в океане карих глаз напротив.
— Почему ты никогда не рассказывала о том, что происходило с тобой?
Ава была готова к этому вопросу. В принципе, это она ожидала услышать в числе первых, но в этот раз интуиция слегка подвела свою обладательницу.
— Все не так просто, — Ава улыбнулась уголками губ. — Я не могла просто так взять и рассказать об этом.
Джейсон отрицательно покачал головой, давая понять, что ответ далеко не удовлетворяет его любопытства, а значит, не засчитывается. Девушка опустила глаза на пузатый белый чайник, украшенный вылепленными веточками и узорчатыми листьями, и улыбнулась, собираясь с духом. «Не надейся, что у тебя всегда получится убежать от проблем, дорогая. Да и терять тебе уже не чего» — подумала Ава, закусив здоровую половину губы.
— Я привыкла сама копаться в своих проблемах. Знаешь, раньше, я могла прийти к отцу и рассказать ему о том, что творилось у меня на душе. Да, он иногда не мог поддержать меня как следует, все еще страдал по маме, но, знаешь, меня успокаивала сама мысль, что я могу прийти к нему, что мне в принципе есть куда прийти. После смерти отца я опустела, — голос девушки стал тише. — Я осталась одна и все, что мне хотелось, запереться в комнате и никогда не выходить оттуда. Знаешь это дурацкое ощущение, когда жизнь лишается всех красок и тебе кажется, что она никогда не станет прежней?
Ава нахмурилась, вспоминая, как Итан две недели терпел ее слезные истерики, стоило в ее памяти возродиться образу отца: его редкие слова похвалы, такой заразительный смех, теплые шершавые руки, которые всегда успокаивали в трудные моменты.
И сейчас она почувствовала острую потребность в объятиях близкого человека. Ей хотелось исчезнуть в теплых руках, уткнуться головой в грудь, где размеренно бьется родное сердце. Того, кому ты не безразличен. Слезы подступили к глазам, но девушка усмехнулась, стараясь сдержать неожиданно накатившие воспоминания.
— Он предложил мне жить вместе и, честно, я думала, что вот он, главный шаг в моей жизни. Что теперь все будет хорошо и рядом тот, кому я не безразлична. Я была счастлива, по уши влюблена в него и верила ему, потому что он был со мной в один из самых темных моментов в моей жизни. А спустя две недели он меня впервые ударил.
Ава резко замолчала, переведя взгляд в сторону окна, за которым медленно светлело ночное небо. Рассвет только начинал пробуждаться за горизонтом, лениво пробираясь через облака. Она знала, что стоит солнцу взойти и коснуться холодными ноябрьским лучами окон комнаты, и магия ночного разговора растает, забирая с собой все откровения и чувства, так остро пронзающие ее внутренний мир. Но разве не этого она хотела? Впервые обнажить то, что так долго пряталось внутри нее.
— Ты ведь могла уйти сразу после этого.