Оливия достала из стопки старую черно-белую фотографию, где маленький Джей обнимает маму, широко улыбаясь и зажмурившись. Женщина широко улыбнулась изображению.
– Я молилась каждый день, чтобы увидеть его. Хотя бы краем глаза, хоть долю секунды посмотреть на него, чтобы знать – с ним все хорошо. И когда сегодня я открыла дверь и увидела вас вместе, то не поверила своим глазам. Ох, что-то я расклеилась совсем.
Женщина засмеялась, быстрыми движениями стирая слезы. Ава только сейчас поняла, что тоже плачет. Она все еще держала браслет в руках. Оливия медленно выдохнула, слегка пощипав себя за щеки.
– Ты должно быть очень сильная духом девочка, что смогла победить этого упрямца, – сказала женщина, аккуратно подливая глинтвейн в кружки.
– Что вы, нет, – тихо произнесла Ава, стараясь прийти в спокойное состояние. – Если бы я была сильной, то давно бы справилась со своими проблемами. А я только пряталась от них, старалась не замечать, искала всему оправдания.
– Если ты можешь признать свои ошибки, то ты гораздо сильнее, чем думаешь сама, – заключила женщина. – Все ошибаются, идеальных не существует. Просто иногда нужен небольшой толчок, который сможет нас направить.
– Джейсон стал для меня тем самым толчком, – усмехнулась Ава.
– А ты стала толчком для него, – выдохнула Оливия. – Все мы приходим в жизнь друг друга не случайно. Каждый человек, которого ты встречала, с которым сводила тебя жизнь, оставляет свой след.
Ава усмехнулась, рассматривая плетеный браслетик в руках. Зубы вновь терзали нижнюю губу с незажившим синяком. Она подумала, какой же урок она смогла извлечь из всех ситуаций с Итаном. Все их ссоры, примирения, уступки, на которые она шла ради него.
– Как писал Оскар Уайльд, – едва слышно начала девушка, – «Как жаль, что мы начинаем пользоваться уроками, которые нам дает жизнь, уже слишком поздно». Видимо, это мой случай.
Оливия молча ждала, когда Ава сама решится сказать то, что давно скреблось у нее на душе. Ей впервые за долгое время захотелось по-настоящему раскрыть свои мысли, нещадно царапающие ее сердце. И Аве казалось, что именно женщина напротив сможет понять ее, как никто другой.
– Я рано потеряла мать, потом погиб отец и все, что у меня на тот момент было – это отношения с человеком, которого я любила. Каждый раз, когда мы оказывались вместе, он крепко обнимал меня, успокаивал, когда я была сама не своя от горя. И я просто не понимала, почему же он выбрал меня, ведь я такая… – Ава запнулась, пытаясь подобрать слова. – Такая «неправильная». Мы стали жить вместе, и все было хорошо, я даже не замечала той болезненной ревности. Казалось, он просто старается опекать меня, заботиться.
Ава сделала паузу, окунаясь в горький омут воспоминаний. Боль тонкими иголочками пронзала внутренние органы, вновь и вновь, стоило в голове пронестись образу Итана или прозвучать его голосу. Сглотнув набежавшие слезы, Ава слабо улыбнулась.
– Я до сих пор помню, как горела кожа, когда он впервые меня ударил, – голос девушки дрогнул. – Помню, как мне было страшно, ведь кроме него у меня никого больше не осталось.
– Милая, – прошептала Оливия, подсев к Аве и заключив ее в объятья. – Тихо…
– Я так слепо доверяла ему, что все прощала. Молчала, словно аквариумная рыбка, лишь бы никто не знал. Я винила себя во всем, что он мне говорил! Если Итан говорил, что ужин плохой, то я старалась найти свои ошибки, меняла продуктовые магазины и блюда. Если ему не нравился запах моющего средства, то на следующий день я перемывала все уже другим.
– Ава…
– Я думала, что должна так делать. Думала, что это все и есть любовь, – Ава мягко отстранилась от Оливии, вытирая слезы. – А потом появился Джейсон и я сама не знаю, что произошло.
– Ава, не бойся, – понимающе улыбнулась женщина, прижимая к себе девушку. – Ты ни в чем не виновата. Никто не имеет права манипулировать твоими чувствами, слышишь?
Оливия нежно обхватила ладонями лицо девушки. Ава закусила губу и постаралась медленнее дышать, но получалось плохо.
– Ты не виновата ни в чем, милая, – вновь произнесла женщина.
– Я любила Итана, правда. Но чем чаще мы виделись с Джейсоном, чем больше он проводил времени рядом, тем сложнее мне становилось, – прошептала Ава, словно сознавалась в грехе.