Мне было жаль. Если бы я только знала, что меня ждёт!
Сорвав с него маску, я быстро спрыгиваю с дивана и смотрю ему в лицо. О, ужас! Ужас! Моё собственное лицо исказила гримаса ужаса, и я заверещала так громко, что испугалась своего крика. Маска Эрика падает на пол из моих рук, а он, задыхаясь от возмущения, хватает меня за волосы, поднося к своему лицу. Я кричала от боли и страха, вырываясь из его рук.
— Прошу, отпусти! — я жалобно молю, глотая соленые слезы, бегущие по лицу. Его лицо ужасно — передо мной самый настоящий труп. Местами обгорелая кожа, но в основном она почерневшая, натянутая на кости, глаза большие и впалые, у него нет носа, а на верхней губе порез с образовавшимся шрамом. Глаза, их золотой блеск во тьме, всё в нем внушало страх!
— Я прекрасен, правда, Кристина?! — его губы не шевелятся, складывается впечатление, что его голос звучит откуда-то из горла, — тебе было мало слышать Голос, ты хотела увидеть его! Смотри же, смотри! — он больно тянет меня за шею, заставляя стоять. Я плачу и закрываю глаза, — вы, женщины — слишком любопытные!
Он оставляет меня стоять на месте, отходя на шаг, — женщины — слишком любопытные! — он вторит одно и то же, свист вырывается из его горла, какие-то ругательства, он вновь приближается ко мне, и я не в силах закрываю свое лицо руками.
— Та женщина, что увидела лицо Эрика, навсегда связана с ним! Теперь ты останешься со мной, Кристина! Смотри! Посмотри на своего мужа! — он отрывает мои руки от лица, заставляя смотреть прямо в его глаза. Глаза, что готовы убить меня, — теперь ты моя! Тебе суждено любить меня вечно! Я хорош, да? Вот он — Торжествующий Дон Жуан!
— Остановись, прошу! — я падаю ему в ноги, опуская голову, не в силах сдержать свои рыдания. Мне никогда не было так страшно — перед закрытыми глазами снова его лицо, я чувствую, как он дергает меня за волосы и наклоняется к моему лицу — наши губы разделяет насколько сантиметров.
— Посмотри на Эрика, Кристина! Посмотри, кто любит тебя! Ходячий труп, — я машу головой в разные стороны, вырываясь, он не отпускает меня, — я велю расширить гроб, когда наши отношения будут подходить к концу, и ты ляжешь туда вместе со мной! Теперь ты — моя жена! Гляди же, гляди в лицо Эрика, Эрик — твоя судьба. Думаешь, что это тоже маска? Моя голова — маска? Сорви же ее, Кристина, как сделала это с другой. У тебя есть свои руки, но тебе не хватает сил? Ничего, я дам тебе свои, давай же, сорвем маску вместе! — он тянет мои руки к своему лицу, заставляя меня царапать его плоть. Боже, спаси меня от этого ужаса! Я не могу терпеть этого, я умру! — посмотри мне в глаза, ты плачешь, Кристина, это нормально, я тоже плачу по тебе! Из-за любви к тебе плачет труп, — он крепко держит меня, я смирилась, перестав дергаться, — когда ты думала, что я — красив, ты могла вернуться к бедному Эрику! Но теперь ты оставишь его! Ты не вернешься, я знаю! Теперь ты знаешь мой секрет, Кристина, и ты не сможешь смотреть на меня без страха… — он плачет, как и я, — даже отец не мог смотреть на мое лицо без страха, а мать подарила Эрику его первую маску, лишь бы не видеть его!
Он отпускает меня и направляется к своей комнате, падая около нее на колени. Я едва не падаю в озеро, пятясь в страхе от него назад. Мне страшно, я в ужасе даже от его обессиленного лика — он ползком ушел в свою комнату, закрыв дверь. Я подскочила на ноги и помчалась прятаться в другую комнату, под одеяло. Больше некуда. Только он может вывести меня наверх…
Это и есть та цена, что мне нужно заплатить… ?
До меня доносятся звуки играющего органа из соседней комнаты. Теперь я понимала, что имел ввиду Эрик, когда говорил про эту музыку и так брезгливо называл оперой. Я лежала на полу, меня разрывало изнутри от испытываемых чувств. Слезы вновь катились из моих глаз, но теперь не из-за страха, а из-за музыки — я слышала, как Эрик бьется о холодные стены своего собственного изуродованного Ада. И вот… что-то новое, симфония, поразившая моё сознание — страдание взметнулось ввысь и взглянуло в лицо красоте. «Торжествующий Дон Жуан» закончен.
Я подскочила на ноги и рванула к дверям его комнаты. Эрик встал с места, но не смотрел на меня.
— Я поступила отвратительно по отношению к вам, не стоит скрывать лицо от меня! И если хоть раз я отвернусь от вас, то знайте, это будет от признания вашего гения! — он повернулся ко мне, а потом упал на колени, целуя края моего платья, пальцы моих рук. А что я? Я отвернулась. Мне страшно. Его лицо отвратительно…
Я опускаюсь на колени рядом с ним и обнимаю его. Он прижимает меня к себе так сильно, что я закусываю губы. Я еще не была до конца уверена в том, что привыкну к его лицу, но выхода у меня не было.
========== Глава 4 ==========
Комментарий к Глава 4
Меня очень радуют отзывы! Спасибо четверым комментирующим! Ради вас выпускаю главы:3
«- Как прошёл день, Кристина Даае? - издевательски спрашивал Н, рассматривая меня. Как только моя голова коснулась подушки, я забылась во сне.
— Почему вы заставили меня пережить этот ужас? Почему вы заставили пережить… его этот ужас? Я до сих пор вижу его лицо перед глазами, кто он такой? — я не могу плакать во сне, но, будь я наяву, не сдержалась бы.
— Человек, который очень любит тебя, в первую очередь, — мистер Н выставляет руку вперёд, призывая меня к молчанию, — любит так сильно, что готов убить себя и тебя, если ты покинешь его — это твои слова.
— То есть… если я уйду, он убьёт нас? Неужели я не могу сбежать?
— Если ты действительно хочешь убежать после всего этого, то я ошибался в том, что стоит отправить тебя в прошлое, ты не достойна этого человека».
Я открываю глаз. Устала. Совсем не выспалась.
— Боже… — я пытаюсь встать с постели, но вместо этого перекатываюсь к краю, закрывая глаза. Меня вновь принимает в свои объятия царство Морфея. Не знаю, сколько я проспала тогда, но, когда проснулась, услышала, что за дверью кто-то активно ходит туда-сюда и напевает мелодию, похожую на такую, что я слышала в детстве…
Спору нет — за дверью Эрик, но готова ли я увидеть его снова?
«Ты не достойна этого человека», — пронеслось мыслью у меня в голове. Мистер Н был полностью прав. Мне было так мерзко от себя самой, что я не хотела выходить, но меня пугали эти шаги. Наверное, он очень долго меня ждёт, но не заходит… почему? Видимо, слишком ценит мое лично пространство.
Я встаю с кровати и тихо иду к выходу из комнаты, решив сделать вид, что не слышала шагов и песни, только проснулась.
Открыв дверь, я почувствовала, как коснулась ей Эрика, он вышел из-за неё, рассматривая меня.
— Доброе утро, Эрик, — я улыбалась ему, не думая о том, что вижу перед собой. Стараюсь не замечать того, что его лицо не похоже на человеческое. Пусть мне оно не нравится, не обязательно сразу к нему привыкать, можно полюбить душу, тогда внешность перестанет быть омерзительной (так говорили мне сопливые романтические истории, но так ли это на самом деле? Сможешь ли ты привыкнуть к уродству?).
— Доброе утро, Кристина, — он вновь оглядывает меня с ног до головы, — я думал, у вас было время, чтобы привести себя в порядок, я очень долго вас ждал, даже успел сходить по магазинам, — я смущаюсь его словам, а потом краснею от негодования — сплю, сколько захочу! В моей голове мелькает фраза: «я же терплю твоё лицо, терпи и ты мою лень.». Я была готова разорвать себя на части из-за таких мыслей. Как я смела так думать? Я ужасна.
— А я не виновата, что полночи бодрствовала с вами, мне нужно больше пяти… шести часов? Сколько вы спали? — я скрестила руки на груди, Эрик протянул мне пакет.
— Вы правы, Эрику стоило вчера уложить вас спать пораньше и не пугать, — я беру пакет, и он уходит от меня, давая время переодеться.
— Спасибо… — шепчу я, возвращаясь в свою комнату. Мне показалось, что действительно не стоило выходить к мужчине в таком виде, да ещё и с такими детскими обидами.