Для юриста у неё не очень хорошо получается нести чушь. Или, может быть, это просто не та ложь, которую она хочет сказать. Интересно. В любом случае, это груз с моих плеч. Мой прелестный маленький ангелочек не был вчера вечером на ужине с другим мужчиной, пока я мерил шагами чертову дыру в полу.
— Я считаю до трех, а потом целую тебя, Судьба.
— Ты не можешь просто отсчитать время, а потом поцеловать меня, Рид. Ты с ума сошёл?
— Спорим? — ухмыляюсь я. — Раз.
— Рид!
— Два.
Она пищит, как маленькая птичка, и практически ныряет в номер, задевая локтем мой твердый член, проходя мимо. Я захлопываю за ней дверь, запирая её внутри вместе со мной. Наедине.
Наконец-то, чёрт возьми.
Глава 4
Рен
Не уверена, кто более сумасшедший – он или я. Когда я, спотыкаясь, прохожу мимо своего нового клиента, мой локоть задевает что-то твердое, очень твердое и очень большое у него ниже пояса. Ох, чувак. Я почти уверена, что только что ударила его своей тяжелой сумкой, но совсем не чувствую себя виноватой.
— Пытаешься лишить меня способности к деторождению с помощью этой гребаной сумочки?
Я свирепо смотрю на него, понимая, что было непрофессионально бить моего нового клиента сумочкой, но этот придурок заслуживает того, чтобы испытать на себе гнев Бетси.
— Мне жаль.
На самом деле, нет.
— Бетси такая большая, и ты не оставил мне места пройти мимо.
Я могла бы пройти, не задев его, но маленький чертенок, сидящий на плече, просто не позволил.
— Бетси? — Рид несколько раз моргает, и в его темно-карих глазах мелькает замешательство.
— Да, у моей сумочки есть дурацкое название. Когда я устроилась на работу в здание суда, то обнаружила, сколько барахла беру с собой на работу каждый день, поэтому купила большую, блин, сумочку. Мой брат любит поносить меня из-за размера моей сумочки и решил дать дизайнерской сумке имя – Бетси фон Коуч.
Не могу поверить, что только что ляпнула это своему новому клиенту. Он, наверное, думает, что его представляет идиотка.
Здесь жарко или мне только кажется? Я одергиваю воротник, едва сдерживаясь, чтобы не обмахнуться ладонью, и пытаюсь взять под контроль свои непрофессиональные мысли, пока этот сексуальный спортсмен пристально смотрит на меня.
Во что я себя втянула? Проведя бессонную ночь, меряя шагами свою спальню, я пообещала себе сегодня утром вести себя хладнокровно, спокойно и профессионально. И тут этот придурок набросился на меня. Сначала Рид сказал своему тренеру, что встретится со мной в моём офисе, что вызвало цепную реакцию, которая закончилась тем, что мой босс позвонил мне в семь утра и потребовал, чтобы я встретилась с Лоулессом в его отеле, чтобы убедиться, что он не попадётся на глаза общественности. В этом есть смысл, но это также выводит меня из себя. Как я могу сохранять спокойствие, хладнокровие и профессионализм в крошечном гостиничном номере с сексуальным, огромным придурком?
Затем Лоулесс пригрозил, что поцелует меня. Теперь всё решено. Я ему покажу. Не давая себе ни секунды на обдумывание своих действий, бросаю Бетси к своим ногам и бросаюсь к Риду. Когда я запускаю руки в его мягкие волосы, его темно-карие глаза комично расширяются, а рот приоткрывается. Я пользуюсь его шоком и притягиваю его голову к себе для поцелуя.
Когда наши губы соприкасаются, я осознаю свою ошибку, но моё распутное тело слишком захвачено ощущением его мускулистого тела, чтобы обращать внимание на то, что я нарушаю всевозможные правила. Через несколько секунд Рид возобновляет поцелуй, и из горячего он превращается в обжигающий до чертиков. Мои глаза закатываются, когда его язык переплетается с моим.
Когда Рид стонет и притягивает меня ещё ближе к своему мускулистому телу, что-то действительно твёрдое и очень, очень большое оказывается зажатым между нашими телами. Моя хладнокровная, спокойная, профессиональная сторона наконец-то поднимает голову и выплескивает ведро ледяной воды прямо мне в лицо, образно говоря, но этого достаточно, чтобы привести в чувство.
Рид ворчит, когда я толкаю его изо всех сил.
— Эй.
— Послушай, приятель, — я указываю на него и говорю самым строгим тоном, каким только могу. — Тебе запрещено целовать меня. Я твой адвокат.
Его глаза сужаются, когда я понимаю, насколько безумно это звучит.
— Я хотел бы напомнить адвокату, что это она поцеловала меня.
Он прав, но это к делу не относится.
— Адвокат ссылается на пятую поправку, — бормочу я себе под нос, делая глубокий, очищающий вдох, как рекомендовал мой инструктор по йоге. Мне нужно взять под контроль эту безумную ситуацию и свои бурлящие эмоции.
— Не думаю, что это разрешено, — Рид, кажется, понимает, что мне нужна пауза. — Но я позволю тебе уйти, если ты пообещаешь поужинать со мной сегодня вечером.
— Я твой адвокат, — напоминаю я ему без необходимости. — Я не могу.
— Почему бы нам не заключить сделку?
Лоулесс не какой-нибудь тупой спортсмен. Он на самом деле чемпион по ведению переговоров, и я понимаю, как ему удалось заключить один из самых выгодных контрактов в истории АХЛ.
— Ты совершишь свою юридическую магию и избавишься от этих безумных обвинений, а потом я приглашу тебя на ужин, чтобы отпраздновать это. И что бы ни случилось после этого, это случится.
— Хорошо.
Не могу поверить, что так легко сдалась, но этот сексуальный хоккеист, кажется, растопил всё моё сопротивление своим щенячьим взглядом. Боже, я, черт возьми, схожу с ума.
— Давай сядем и обсудим, что произошло прошлой ночью.
Я горжусь собой, потому что моя профессиональная карьера наконец-то началась. На карту поставлено будущее Рида, и я отказываюсь рисковать.
Я достаю свой телефон, чтобы записать разговор. Я обнаружила, что могу легко упустить важные детали, потому что во время объяснений клиента мой разум заполняется вопросами. Обычно я прослушиваю запись несколько раз, чтобы запомнить все мельчайшие детали.