Он бережно держит стакан, когда она подходит к Эсте, которая выбирает крайний слева. В голосе Эсты меньше боли, когда она говорит, но я уверена, что напитки, которыми потчуют её представители элиты, немного притупили её гнев.
— Я принимаю твою преданность.
Крона медленно приближается к Коде, выражение её лица напряжённое. Могла ли эта женщина выглядеть более мрачной?
Кода берет стакан и, слегка покачиваясь, встаёт. Его голос срывается, и он чуть не проливает на неё свой напиток, наклоняясь прямо к ней и заглядывая в её черные глаза.
— Твоя преданность может пойти ко всем чертям.
Крона издаёт недовольный звук, отмахиваясь от него, поворачивается к нему спиной и приближается к моему фонтану. Ещё медленнее, чем она приближалась к Коде. Так мучительно медленно, что становится очевидно, что она вообще не проявляет ко мне никакой преданности — хотя ни у кого уже не могло быть сомнений на этот счет.
Я встаю и подхожу к ней, беря последний бокал, прежде чем она его предложит.
— Я требую твоей верности, Крона. Но мне также потребуется твоё послушание и твоя жизнь.
Пока я говорю, моё внимание сосредоточено на пульсе у неё на шее, проверяя её реакцию.
Она отворачивается от меня, и её глубочайший страх продолжает ускользать от меня.
— Выпейте и примите мою преданность, — кричит она.
Арга откинулся на спинку стула, протягивая свой бокал Кроне, прежде чем поднести его к губам. Эста тоже сразу же пьёт. Кода замолкает, хмуро глядя в стакан, и, наконец, я делаю глоток.
Жидкость на удивление сладкая. По вкусу напоминает виноградный сок. Но после того, как я делаю первый глоток, на языке остается горьковатый привкус. Мне пришлось отключить свое демоническое зрение из-за того, что меня окружает, но чувства моей волчицы — её острое обоняние и вкус — внезапно взывают ко мне, хотя я и не уверена почему.
Остальные члены королевской семьи опустошают свои бокалы, выпивая все до капли, но я останавливаюсь и смотрю на завитки в жидкости. На меня смотрит моё отражение, и мои внезапно преобразившиеся глаза быстро приобретают цвет моих волос.
Крона поворачивается ко мне вполоборота. Её лицо ничего не выражает, но пульс у основания шеи бьется быстрее, чем раньше.
Она… не боится. Может быть, взволнована?
— Что случилось, Нова? — ласково спрашивает она. Как будто она искренне обеспокоена.
Я продолжаю изучать бурлящую жидкость.
— Что в этом?
Вопрос, который мне следовало задать до того, как я сделала глоток.
— Ваше следующее испытание, — отвечает Крона, и её голос разносится по комнате так громко, что заставляет элиту подпрыгнуть. — Вино, которое вы выпили, содержит яд.
Она переключается с Коды на Эсту, потом на Аргу, а потом снова на меня.
— Вас четверо, но у вас только три флакона с противоядием.
Пока она говорит, вдоль каждой из боковых стен открываются ранее скрытые двери — по три на каждой. В то же время стены из непрозрачных становятся прозрачными, а затем снова непрозрачными, так что на несколько мгновений я могу заглянуть внутрь ближайших. Все они представляют собой большие помещения, каждое из которых оформлено по-разному, каждое загромождено.
— Три флакона спрятаны где-то в этих шести комнатах. У вас есть тридцать минут, чтобы найти флакон, — Крона сверкает на меня глазами. — Или вы умрёте.
Глава 40
Нас четверо. Три флакона с противоядием. Один из нас гарантированно умрёт.
Арга вскакивает на ноги, его лицо вспыхивает.
— Что за чертовщина?
Его вспышка застаёт меня врасплох, так как я была уверена, что Крона предупредила бы его. Но он выпил весь стакан. Он швыряет его о ближайшую стену, чуть не сбив пару представителей элиты, которые отскакивают в сторону, прежде чем стакан разбивается вдребезги, и последние алые капли стекают по стене, как кровь.
Кода нарушает напряжённую тишину, его тяжёлый смех вырывается наружу, прежде чем он указывает на Крону и говорит:
— Вот вам и твоя грёбаная преданность.
Эста тоже выглядит удивлённой, её рука, сжимающая бокал, заметно дрожит.
Губы Кроны растягиваются в холодной улыбке.
— Вам лучше поторопиться.
На шаг позади меня Роман напрягся, его мышцы напряглись, когда он наносил руну на запястье. Она светится тёмным светом, и на ней идеальные надписи.
— О, я так не думаю, Лорд Рун, — Крона поворачивается к нему. — Я очень тщательно разработала состав этого яда, чтобы учесть все целебные руны, которые ты мог бы создать.
Губы Романа бескровны, когда он сжимает их, напряжение в его плечах и мышцах бёдер предупреждает меня, что он в любой момент может броситься на Крону.