Я уже собираюсь прошептать его имя, когда он открывает глаза. Медленно. Они поразительно чёрные, и на несколько ошеломляющих мгновений я вижу в них своё отражение: мои фиолетовые волосы разметались по подушке, дымчато-серые глаза широко раскрыты. На моей щеке темнеет синяк, чего, наверное, следовало ожидать. Я не могу представить, как выглядит всё остальное моё тело.
Как только Роман видит, что я проснулась, он сразу же настораживается. Его глаза проясняются, снова приобретая цвет морской волны, и он наклоняется вперёд, осторожно убирая прядь волос с моего лица.
— Нова? — его голос звучит как низкий рокот. Он внимательно изучает меня, бросает короткий взгляд на ровную цветовую гамму ткани, а затем снова на меня, проводит большим пальцем по моей щеке, ожидая ответа.
— Где я? — хрипло спрашиваю я.
Он выдыхает, как будто рад, что я заговорила.
— Это мой дом. Здесь ты в безопасности.
Я ещё раз быстро осматриваюсь. Не уверена, что когда-нибудь мечтала, что буду в безопасности в доме Руна.
— Во что я завёрнута? — спрашиваю я, и мой голос становится яснее, когда я им пользуюсь. Я изо всех сил пытаюсь пошевелить руками внутри кокона, чувствуя себя почему-то более уязвимой, чем когда мне было больно.
Он кладёт руку мне на плечо, и давление его ладони ощущается даже сквозь толстый материал.
— Остановись, — он понижает голос. — Пожалуйста.
Я немного удивлена его тихой просьбой, так непохожей на закаленного воина, которого он изобразил в Зилроне.
Он ждёт, пока я успокоюсь, прежде чем сказать:
— Я владею искусством смерти и боли, но не исцеления. Этот кокон не такой прочный, как другие мои руны. Он хрупкий, но он справляется с ядом и заживляет твои раны.
— А цвета?
— Они показывают твоё сердцебиение, дыхание и температуру, — говорит он, проводя кончиками пальцев по моему лбу, прежде чем слегка прижать к нему тыльную сторону ладони. — Сейчас ты намного прохладнее, но мне нужно осмотреть твои раны.
Я сглатываю. Мой голос звучит тихо. Я чертовски беспокоюсь о том, что скрывается под этим коконом, но стараюсь этого не показывать.
— Я не чувствую никакой боли. Это плохо?
Он качает головой.
— Это хорошо. Если бы яд и кислота всё ещё действовали, ты бы сейчас мучилась.
В то время как меня переполняет облегчение, Роман сжимает челюсти.
— Летучие мыши нападают только тогда, когда чувствуют угрозу для своих детёнышей. Проклятие Кроны лишило их разума.
Жнец сказала то же самое — что им не следовало нападать на нас.
Голос Романа становится всё более резким, но он сдерживает его, медленно выдыхая.
— Но магический след в её проклятии позволил мне найти тебя.
Я помню, как трудно нам было выследить Коду на Земле — потому что элитных демонов, таких как я, невозможно отследить, а щиты вокруг наших эмоций защищают нас от того, чтобы их почувствовали.
Роман тянется к краю кокона и медленно отрывает полоску материи. Она исчезает, как только он вынимает её. Единственное, что остаётся, — слабое магическое пятно.
— Крона хочет моей смерти, — говорю я.
Роман коротко кивает мне, аккуратно снимая ещё одну полоску. Каждая из них такая тонкая, что, похоже, он будет снимать их часами.
— В этих испытаниях шансы не в твою пользу, Нова.
Я пытаюсь выровнять своё прерывистое дыхание, но затем меня пронзает дрожь, и от осознания этого замирает сердце.
— Подожди… — мой взгляд мечется по комнате, пытаясь определить время суток по яркости за окнами. — Сколько времени прошло?
Несмотря на его твердую ладонь на моем плече, я пытаюсь вырваться из кокона, внезапный страх охватывает меня.
— Ты исцелялась больше суток, — говорит он, сжимая меня обеими руками.
— Больше суток? Мне нужно двигаться. Мне нужно вернуться…
— Арга уже вернулся.
Моё сердце останавливается. Комната плывёт.
— Что? — несмотря на шок, я пытаюсь сосредоточиться на Романе. — Нет.
Роман опускается на колени рядом с кроватью, чтобы смотреть мне прямо в глаза.
— Он вернулся за несколько минут до того, как я обнаружил тебя.
Вопль боли срывается с моих губ. Я ещё сильнее прижимаюсь к кокону, мне хочется ударить по чему-нибудь. Пнуть. Кричать.
— Мои сёстры!
— Они в безопасности. Крона не сможет прикоснуться к ним, пока они в тюрьме. Ноги её там не будет. Королевских особ тоже.
— А мои волки?
— Я отвёл твоих волков в безопасное место за пределами города, — встревоженный взгляд Романа скользит по мне, когда по кокону пробегает чёрная рябь. — Нова, тебе нужно перестать двигаться.