Он теперь засыпал на несколько часов с рассвета до звонка будильника. А перед тем, как выключить ноут, всегда убеждался, что Антонины больше нет в Сети. Он точно знал, что она появляется около десяти вечера и покидает сбор виртуальных друзей чаще всего ближе к двум часам ночи. Вытекает ли из этого, что она не замужем или в разводе? Может, вообще вдова? Это единственная информация, которой нет в ее профиле. Василий почитал информацию на страницах многих других женщин и пришел к выводу, что это ни о чем не говорит. Многие женщины не сообщают в сведениях о своем семейном статусе, но публикуют посты о мужьях, детях и других родственниках. И многие сидят за компом по ночам. Так ли важно, кто есть рядом с человеком, который ищет понимания именно у дальних собеседников. У самого Василия квартира под завязку набита близкими по крови людьми, которые не могли бы оказаться более чужими, если бы проживали в чумах на Крайнем Севере, не догадываясь о том, что он есть на свете. По крайней мере, те никогда его не обидят, как эти, которые при встрече у туалета чуть ли не морщатся оттого, что он еще живет и дышит.
Василий, засыпая, посылал нежные поцелуи и ласковые слова той, которую про себя давно называл Тонечкой. На работе все удивлялись его молчаливости: он больше никого не поучал и не разоблачал. Он постоянно мысленно работал над текстами, которые напишет на своей странице вечером. Искал острую, многих волнующую тему, придумывал интригующую форму подачи и ловушки-зацепки для тех, кто захочет ему возразить. У него в мыслях уже были варианты ответов для самой длинной дискуссии, в конце которой он окажется победителем. И Антонина увидит это.
Но вот печаль. Дискуссия все откладывалась по причине того, что в его тексты еще мало кто вчитался, мало кто их оценил. Если точнее, больше двух лайков Василий еще не получал. И никогда его посты не лайкала Антонина.
Но он никогда не забывал одну из любимых пословиц: «Под лежачий камень вода не течет». Речь о том, что нет результата без процесса. Но процесс в данном случае должен быть особенно тонким, продуманным, поэтапным. Василий несколько ночей работал в документах, создавая и совершенствуя сильный, точный текст на актуальную, острую, всех волнующую тему. Когда он сам наконец получил удовлетворение от собственного публицистического откровения с оригинальными выводами, скопировал текст и выложил на своей странице. На этот раз не стал ждать реакции друзей: тема-то актуальная сегодня, через пару дней интерес к ней может иссякнуть. Василий написал первое сообщение в личку Антонины Григорьевой. Этот текст он тоже создавал в документах и долго правил, доводя до кондиции.
«Доброе время суток, дорогая Антонина, — было сказано в письме. — Как Вы, наверное, заметили, я с огромным интересом и уважением отношусь к Вашим мыслям и умственным открытиям, не побоюсь этого слова. Набрался смелости поделиться с Вами своими скромными «размышлениями» на одну острую тему, которая, как я заметил, волнует и Вас. Выложил их на своей странице. Буду страшно благодарен за мнение и любую оценку. Вот ссылка, чтобы Вам не искать…»
Антонина ответила тут же: «Здравствуйте, Василий. Спасибо за добрые слова. Сейчас я немного занята: работаю, не уходя из чата. Но как только смогу, обязательно загляну к вам и почитаю».
Но она никак не проявилась и не отреагировала на его пост. Кто-то другой поставил Василию единственный сиротский лайк. И ни одного комментария. Василий ждал три ночи. Меланхолично пересматривал фото в альбоме Антонины. Даже перестал писать свои восторженные комментарии на ее странице. Но не потому, что обиделся. Он просто обдумывал следующий шаг.
Зашел после долгого молчания на страницу Антонины, прочитал ее последнюю публикацию, довольно большое количество одобрительных комментариев под ней и написал: «Полностью одобряю смысл сказанного. Только такой вопрос к автору: почему вы в подтверждение своей мысли выложили короткую фразу авторитетного политика? Это как-то не очень добросовестно. Ведь это вырвано из статьи, которая занимает половину газетной полосы».