— Что случилось, Люк?
— Я облажался. — Какая теперь разница, если они узнают обо всем, что я натворил? Если они знают, что я недостаточно хорош для их дочери, когда она все равно не хочет иметь со мной ничего общего. И я рассказываю им о Десятом и о том, что лгал ей. О том, что сделал ее жизнь хуже, а не лучше, хотя это все, чего я когда-либо хотел.
Когда я заканчиваю, я жду, что Сара набросится на меня, но она этого не делает. Мы молчим, пока Майк не говорит:
— Подожди немного. Она придет в себя. Если она смогла простить меня, то простит и тебя. Моя дочь любит тебя.
Его слова не могут вселить в меня надежду. Майк, возможно, наконец-то и приложил усилия к восстановлению отношений со своей дочерью, но это не значит, что он действительно знает, что думает или чувствует Сиенна. Он не знает ее так, как я. Или как ее мать.
Я осмеливаюсь взглянуть на Сару, которая стоит, скрестив руки на груди. Они с Майком отражают друг друга, все еще действуя синхронно, даже после стольких лет. Она неохотно кивает.
— Он прав. Я никогда раньше не видела свою дочь влюбленной, но… — Она замолкает, не готовая признать, что маленький негодяй, разбивший сердце ее дочери, также любовь всей ее жизни. — Не бери в привычку доводить мою дочь до слез.
— Не возьмет. — Решительно обещает Ма. Она сжимает мою ногу в знак предупреждения.
За исключением того, что я уже знаю, что у меня не будет шанса. Они могут верить, что Сиенна сможет простить меня, но я знаю, сколько времени ей потребовалось, чтобы простить Майка. Он ее отец, и у них были хорошие отношения до развода. А все мои отношения с Сиенной основаны на лжи.
Я сказал ей забыть о Десятом, и теперь она знает, что мы — один и тот же человек. Теперь она забудет обо мне.
Я больше никогда ее не увижу, а это значит, что после сегодняшнего дня я больше никогда не увижу и Сару с Майком. Меньшее, что я могу сделать для Сиенны сейчас, — это то, что я должен был сделать много лет назад.
— Сиенна винила себя в вашем разводе. — Лица ее родителей вытягиваются: на лице Сары появляется беспокойство, а на лице Майка — стыд. Он уже знает, а Сара нет. — Годами это грызло ее. Она думала, что именно из-за нее ушел отец. Из-за нее ее мама не могла встать с постели. У нее не было никого, кто бы позаботился о ней. Это она напоминала маме, что нужно есть и идти на работу, чтобы оплатить счета за электричество. Это она справлялась со всеми твоими душевными травмами, пока ты оставляла ее справляться со своими в одиночестве.
Глаза Сары наполняются болью, но она ничего не говорит. Ни один из них не может защитить себя, потому что знают, что подвели ее.
— Вот почему она заботится обо всех остальных, даже когда это означает, что она не заботится о себе. Вот почему она так боялась полюбить меня — потому что видела, как плохо это закончилось для ее родителей. Потому что она не хотела иметь дело с разбитым сердцем, и кто бы позаботился о ней, когда она сама плакала бы на диване безутешно? Не ее родители.
Сара прикрывает рот, на глазах блестят слезы. Глаза Ма округляются от ужаса.
— Люк, хватит…
— Дай ему закончить. — Майк кивает мне.
Я стряхиваю с себя мамину руку и встаю.
— Я говорю тебе это только потому, что знаю, что она никогда не скажет тебе сама. Она не хочет никому причинять боль, даже если боль причиняют ей. Вот почему она винила себя в том, что случилось с Маркусом. Вот почему она никогда не говорила тебе, как сильно хотела, чтобы ее мама позаботилась о ней. Но если она не хочет, чтобы я был рядом, тогда ей нужен кто-то другой, кто будет рядом, и это должны быть вы двое.
Я буду бороться за нее. Я не откажусь от нее, точно так же, как она не отказалась от Десятого.
Но однажды мне придется смириться с тем, что Сиенна, как и папа, как и Хлоя, ушла, и я никогда ее не верну.
Глава 29
Сиенна
— Предложение убить его все еще в силе. — На своей кровати в нашем общежитии Джульет точит свой карманный нож с помощью специального набора для заточки. Как серийный убийца.
— В убийстве нет необходимости, — напоминаю я ей. — И где, черт возьми, ты достала набор для заточки ножей и, что более важно, зачем?
Она закатывает глаза.
— Ножи затупляются, Сиенна.
За три дня, прошедшие с нашей последней встречи, в моей груди буквально нарастает боль, но я не позволю своему разбитому сердцу отправить меня обратно в объятия Люка Валентайна. Я никогда раньше не переживала расставания. Просто вот так, видимо, ощущается разрыв с кем-то. Когда ты все еще хочешь быть с этим человеком, даже если знаешь, что вы не подходите друг другу.