Лезвие Джульет скользит по точилу.
— Если ты не собираешься его убивать, тогда тебе следует простить его.
— Что? — Это слово практически визгом срывается с моих губ. Джульет — последний человек, от которого я ожидала, что она попросит меня простить Люка. — Он лгал мне годами. Он буквально трахал меня, заставляя поверить, что мы еще не знакомы, когда знал, что наши родители уже женаты. А потом он бросил меня, хотя знал, как сильно это меня ранит.
Джульет пожимает плечами.
— Если ты можешь простить своего отца за то, что он бросил тебя, ты сможешь простить и Люка. После того, как заставишь его унижаться, конечно.
Я качаю головой.
— Нет, ты была права. Я стараюсь угождать людям. Я слишком легко прощаю. Из-за этого я и попала во всю эту кашу.
Мне надоело играть в хорошую девочку. Надоело ублажать людей. Куда, черт возьми, это меня привело? Мое сердце было разбито из-за видеозаписи секса со мной и сводным братом, которую выложили в интернет на всеобщее обозрение. Обо мне шепчутся и сплетничают в кампусе, а взгляды и ухмылки преследуют повсюду, куда бы я ни пошла.
Мне следовало выдвинуть обвинения после того, как Маркус и его дружки напали на меня. Если бы полиция не захотела меня слушать или отнестись ко мне серьезно, я могла бы действовать через их головы. Я могла бы сообщить о нападении в другое правоохранительное агентство или нанять адвоката. Я могла бы дать отпор.
Но я этого не сделала. Я не хотела никому делать хуже, даже если от этого становилось хуже мне самой. Я была готова принять любую паршивую карту, которую мне сдавал мир.
Если бы я сопротивлялась, то бы не оказалась здесь. Люк никогда бы не бросил меня, и я не потеряла бы друга или чувство собственного достоинства.
Мне нужно больше походить на Джульет. Мне нужна оболочка покрепче. Мне нужно перестать прощать людей, которые причинили мне боль.
Джульет прячет заточенный нож в карман.
— Опять же, вопрос о том, чтобы убить его, все еще стоит на повестке дня. Так, где ты остановишься на лето теперь, когда его мама разводится с твоим отцом?
— Вообще-то, я не знаю.
Маркус все еще на свободе, но Деб сказала, что теперь, когда дело против него заведено, они смогут произвести арест в ближайшее время. Он может оказаться за решеткой в ожидании суда к тому времени, когда мои экзамены закончатся. Я могла бы поехать домой.
Стук в дверь заставляет мое сердце подпрыгнуть к горлу.
С тех пор как я порвала отношения, Люк присылает смс и голосовые сообщения с просьбой поговорить. Теперь я — та, кто игнорирует его.
Я, честно говоря, потрясена, что он до сих пор не выломал мою дверь, чтобы снова добраться до меня. Но теперь это, должно быть, он.
Я не готова встретиться с ним лицом к лицу. Возможно, я никогда не буду готова. Но я не позволю ему узнать об этом. С долгим, глубоким вздохом я открываю дверь.
— Привет, малышка. — Папа улыбается мне, держась за руку с мамой.
Мои родители держатся за руки. В какую параллельную вселенную я телепортировалась за последние несколько дней?
— Мы можем с тобой поговорить? — Спрашивает мама.
Джульет спрыгивает с кровати и натягивает ботинки.
— Звучит как нелепое семейное дерьмо. Я ухожу.
Когда дверь за ней закрывается, мои родители встают посреди комнаты, а я сажусь, скрестив ноги, на своей кровати.
— Что случилось?
Они обмениваются улыбками и снова поворачиваются ко мне. Как будто они вообще не проводили времени врозь, не говоря уже о десяти годах.
— Мы собираемся попытаться наладить наши отношения снова. — Улыбка в маминых глазах — самая искренняя, из тех, что я видела на ее лице впервые за долгое время. — Мы подумали, что ты могла бы вернуться к нам домой после выпускных экзаменов этого года. Если, конечно, ты не хочешь продолжать учиться в “Даймонде”.
В моей голове закрутилось торнадо. Мои родители не только снова сошлись, они уже планируют жить вместе. И они хотят, чтобы я поехала домой с ними.
— Вы хотите, чтобы я снова перевелась?
— Все в порядке, если ты хочешь закончить учебу здесь. Но теперь, когда дело против Маркуса заведено, ты можешь переехать обратно домой. Ты будешь в безопасности. Мы снова сможем стать семьей.
— Новой и улучшенной. — Глаза отца за стеклами очков загораются.
Я должна быть счастлива. Это то, чего я так хотела — мои родители счастливы и вместе, снова жить в безопасности в родном городе, а Маркусу грозят юридические последствия за тот ад, через который он заставил меня пройти.