Совсем неожиданно, Ал не знал, сколько пялился на близнеца Макса, тот вдруг закричал, и Кольт дернулся, но Тони не пошевелил и мускулом, лишь вернул взгляд на брата.
– Ты разговаривал с ним, да? – Ал перевел взгляд на Макса, словно чтобы убедиться в том, что перед ним действительно два одинаковых человека, и снова вздрогнул. – Ты идиот!
– Не то, чтобы у меня был выбор, – ответил Тони спокойно, однако голос его слегка вибрировал. Ал только сейчас заметил, что сидел он, хоть и наклонившись, опираясь на свои колени, с прямой спиной, а ладони были крепко сомкнуты.
Макс снова посмотрел направо, на дверь ванны, понял Ал.
– Ты выходил! – воскликнул Макс. – Тебя бы не застали врасплох, если бы ты не выходил, оставил ее запертой.
И тут до Ала дошло. Он вспомнил тот стук, раздавшийся откуда-то справа, как только они с Максом вошли. Это был стук закрывшейся в ванную двери. Но Тони все время сидел на кровати, он не мог хлопнуть ей. Он запер дверь в коридор, раз Максу пришлось отпирать ее ключом. Но если тот говорит, что Тони выходил, значит из незапертой ванной наружу ведет еще один выход. И если кто-то, пока Тони не было, прошмыгнул в спальню через ванну, а затем сбежал тем же путем, услышав Ала и Макса, он все еще...
Ал выглянул обратно в коридор, но там было пусто.
В животе что-то закрутилось. Если Гор сейчас разговаривал с Тони, как предположил отец внизу, они с Максом были максимально близки, чтобы его застать. Только Ал за этот вечер уже был в такой ситуации. Если Шизуко на празднике нет, он с Гором. Весь вечер. И если Ал видел Шизуко, выходившего из котельной, он не мог утверждать, что в ней никого не оставалось.
Взгляд снова скользнул по входу в ванну, и Макс словно заметил этот жест. Решительно шагнул направо, помедлив лишь секунду, распахнул дверь, но видимо внутри было пусто.
Ал хотел спросить, не стоит ли им пойти рассказать о том, что случилось, но тут уже лицо Тони потеряло равнодушные черты и сделалось высокомерным. Причем не таким, как у дяди Карла и Макса, когда они сосредоточенно командуют кем-то.
– И что, настучишь на меня отцу? – спросил он, выпрямляясь.
На миг Алу показалось, что Макс ответит, и у них завяжется драка, но тот лишь резко дернул головой и ничего не сказал, а потом его плечи медленно опустились. Он прошел в другой конец комнаты, явно, чтобы сбросить пар и поднял ладонь к глазам. Алу показалось бы, что он плачет, если бы Макс не чесал их весь вечер.
– Этого же не избежать, разве нет? – Тони выглядел слегка удивленным, но вмиг совладал с собой, снова напуская на лицо маску безразличия. – Или ты мне не доверяешь?
– Все должно быть под контролем, – без особой терпеливости объяснил Макс.
Он нервно провел рукой по волосам, и вихор из его прически все же вылез. Как у брата, хотя Тони во всех чертах был менее опрятным. Верхние пуговицы рубашки расстегнуты, галстук сбился, да и держался он не настолько «с иголочки», как Макс. Хотя сейчас и тот не походил на себя, стоявшего в окружении гостей.
– Сюрпризы… – продолжил он.
– Неизбежны, – закончил за него Тони, а потом с большей осторожностью уточнил: – Ты правда думаешь, что это был сюрприз?
Максу это не понравилось. Он развернулся, чтобы ответить что-то резкое, убирая руку от глаз и вдруг выругался, глядя на свою ладонь. Ал вдруг проникся к нему огромным пониманием. Свет уличного фонаря осветил тонкую полоску на его фигуре и ладонь, на которой лежало что-то маленькое и полукруглое.
– Говорил же, что не могу их носить, – пробормотал он, щелчком отправил выпавшую линзу в недра темной комнаты и полез в глаз, чтобы тоже самое совершить со второй.
– Ты же понимаешь, как это отвратительно? – спросил у него Тони.