Тони вырвал руку в жесте сомнения или незнания, а потом предпринял еще одну попытку ударить брата, но проиграл из-за отсутствия пространства за спиной. Макс пришпорил его к шкафу, на этот раз с него упала пара книг.
– Я все еще верю отцу, что бы ты не думал, – прошипел он. – И мне не посрать, что бы ты не думал. И если отец предлагает план, чтобы всех нас защитить, тебя защитить, то я дам ему участвовать.
Он снова указал на Ала.
До Кольта же наконец дошло, что он не смотрит интересное кино, и надо что-то сделать. Он уже открыл рот, но слова застряли в горле.
– Что здесь происходит?
Ал не знал, как выглядит Карл в гневе и знать не хотел, но от его холодного тона парень замер вместе с близнецами. В общем, надеяться на что-то еще им не стоило. В пустом доме поднятый ими шум не могли не услышать.
Оба младших Ханса молча отошли от шкафа, поправили одежду, не смотря ни на отца, ни на друг друга. Алу же просто захотелось слиться с подоконником, в который он вжимался, или снова спрятаться за шторой.
– Они говорили, – вдруг в абсолютной тишине произнес Тони. Подняв взгляд, но все еще не смотря на отца, он по очереди указал на Макса и Ала. – Ал хотел увязаться за нами двадцатого. Макс решил ему помочь.
Ал почувствовал, как леденеют его потные ладони.
– Зачем? – Карл не выказал удивления и посмотрел на Макса.
Тот глянул на отца, явно собираясь извиниться или придумать себе оправдание, но вдруг развернулся к Тони и злобно прошипел:
– И все же с каких пор ты ему потакаешь?
Карл слегка поднял брови, но никак это не прокомментировал.
– Пойдем-ка со мной, – позвал он сына и поманил к себе.
Макс явно напрягся, но, поправив съехавшие очки, подошел к отцу, теперь снова глядя в пол.
– С тех пор, как ты – нет, – мрачно отозвался Тони в спину брату. Плечи его привычно поникли, страха перед наказанием он явно не испытывал.
– Ты тоже, – позвал его Карл.
– Семейный ужин?
Отец заткнул его взглядом.
– Нет, подождешь, пока я поговорю с твоим братом, – спокойно произнес Карл. – Потом с тобой.
Тони подошел к ним, но вдруг спросил, явно стараясь снова выдавить что-нибудь язвительное:
– Теперь накажешь его? Нашего умненького Макса? Не возьмешь с собой?
На этот раз Карл по-настоящему разозлился, но в его взгляде промелькнуло что-то еще, на миг Алу даже показалось, что это обида? или удивление? А затем его взгляд направился прямо на Ала, но несмотря на страх парня, задержался всего на секунду. Ни говоря не слова, все трое Хансов вышли.
Ну и хорошо, что не накричал. Но приятного в этом все равно было мало.
***
– В библиотеке.
Это сказал Ал Максу, как только они вышли из столовой на кухню, чтобы помыть за собой тарелки. Карл еще не доел, а Тони, как всегда вышедший из-за стола первым, уже скрылся наверху.
– Давай, я помою, – вместо ответа бросил Макс.
Он либо боялся, что их могут услышать, либо после взбучки от отца решил снова игнорировать Ала, теперь уже полностью. Тупая зависть от того, что младшему Кольту в предстоящей заварушке ни роли, ни внимания не уделено, или желание защитить Тони, чтобы с появлением Ала во время переговоров на старшего из братьев меньше заостряли внимания, чем могли – но Тони был прав, о безопасности Ала Макс не думал. Хотя, судя по реакции, ему было действительно жаль. Может, он правда доверял отцу настолько, что не мог предположить, что кто-то из них пострадает? Не об этом ли пытался достучаться до Тони? Но тот тоже говорил о том, что скорее кто-то умрет, чем кого-то из них отдадут Гору.
Его мотивация была не менее расплывчатой. Тони не хотел, чтобы Ал ехал вместе со всеми, но почему? Они не настолько близки, чтобы Ханс пытался защитить его. Тони, по всей видимости, испытывал вину за то, что произойдет, если он не поедет к Гору, за последствия. Но какие? Какая польза от того, что он поедет к врагу?
Но главным для Ала сейчас все равно был Макс, и по каким бы причинам он хотел или теперь не хотел помочь Алу двадцатого числа пойти со всеми и встретиться с врагом лицом к лицу, он должен был это сделать.
Однако поговорить с ним об этом удалось только около полуночи. Макс сам зашел к Алу, тихо побарабанив пальцами по двери.