Кабинет психиатра напомнил Алу их квартиру в Южно-Сахалинске. Конечно, старых пыльных обоев не было, но книжные стеллажи, на некоторых полках которых стояли мягкие игрушки, тяжелые шторы, приглушенный свет, узорчатый плед на диване – картинка отдаляла далеко в прошлое. С пожилым мужчиной с усами Ал говорил о том, что ничего, кроме физического дискомфорта не чувствует, а дальше доктор переключился на вопросы о том, понимает ли Ал то, почему тут находится и осознанно ли он совершал поступки, которые к этому привели. Парень без труда соврал, что убил лишь одного человека – себя, поэтому сейчас осознанно щурится в этом кабинете от света, льющегося из окна. Ответив на последний вопрос о различии лампочки и солнца тем, что последнее светит сейчас, Ал добрался до менее приятной темы. Врач заговорил о препаратах, которые назначит Алу. Он все повторял, что мальчику хотят помочь, что ему должно стать лучше и, что, если он почувствует себя некомфортно, он должен об этом сказать. Может, Ал все еще думал, что его сочтут психом и сумасшедшим, ожидал худшего, но, когда Голди забирала его, чтобы проводить до кабинета психолога, он даже смог ответить на вопрос: «Как тебе доктор Армстронг?» – «Нормально».
На вопрос, прозвучавший через полчаса «Как тебе мисс Кэрри?» он пожал плечами и неосознанно сдвинул брови.
Кабинет психолога не был похож на квартиру, он был абсолютно белым, и единственное яркое пятно являлось в виде какой-то детской книжки или раскраски на низеньком столе. Кэрри дружелюбно представилась, спросила, как обращаться к Алу. Назвавшись Алексом, мальчик рассказал стандартный набор ответов о своей семье, но отключился на теме школы. Его спасло появившееся раздражение, когда он понял, что Кэрри словно нарочно заставляет их разговор разгоняться, становиться быстрее. Это давало меньше времени за зависания и хоть какие-то раздумья.
В конце они дошли до темы состояния Ала – как он к нему пришел, и как справлялся. Правильным ответом было бы: «никак». Резаться, не контролировать свою агрессию, пытаться напиться и удовлетворять себя только физически – явно не решение проблемы. Даже не связанной с угрозами жизни ему и его семье. Была ли у него возможность разобраться хоть с чем-то самому или он просто проявил слабость, ему уже было все равно. Ал почувствовал, что его потянуло в сон, но психолог своим голосом вытянула его из марева.
– Как думаешь, у нас получиться все исправить?
Ал открыл глаза и посмотрел на нее. На незнакомое смуглое лицо, доброе и решительно настроенное, но чужое. Он понимал, что не хочет исправлять все с кем-то чужим, но также понимал, что никто из близких ему ничего не исправит, уже не исправили. Укол болезненной, уже слегка забывшейся, пусть и за несколько дней, безвыходности, и он пожал плечами. В голову пришла идея, но именно этот укол заставил ее не развивать, не идти дальше, а вновь задуматься о выходе. Ал даже начал думать, удастся ли ему найти что-нибудь острое. Но облажавшись на этом однажды, он понимал, что лезвие может быть не вечным. Как и петля. Вечной будет пуля, которая застрянет в голове. Но эта мысль скорее была от скуки, не была планом. Он не был против умереть, но и желания не испытывал.
– Или ты хочешь все закончить?
Прозвучало, как продолжение предложения, словно между вопросами не пробежала долгая пауза в тысячи мыслей, которые психолог, судя по выводу, прочитала.
– Пока нет.
***
На следующий день Алу предоставили непонятный список препаратов, которые ему следовало принимать.
– Если ты почувствуешь какие-то изменения или недомогания, сразу же скажи мне, милый, – объясняла Голди, пока Ал втыкал в листик с непонятным подчерком. – Если подействует побочный эффект, мы сменим препараты.
Он почувствовал себя свободнее, когда ему самому пришлось разъяснять смысл этих препаратов отцу. Он приехал этим же вечером, сумев обойти часы приема, и Ал пересказывал ему, что услышал от Голди, хоть и понимал, что она сама объяснит это ему куда доступнее.
– Они хотят поднять мое настроение, для начала, а потом уже разбираться, нужны ли мне еще препараты, или это обычная депрессия.
– Они сильные, – отец преподнес это, как факт. – Слезать с них…
– Они не вызывают привыкания, – возразил Ал, сухо констатировав то, что ему сказали ранее. – По крайней мере, то, что мне предлагают сейчас. Если не понадобится, что серьезнее, в смысле.