Миллард взял в руки фиолетовый мелок и нарисовал им улыбающуюся рожицу из двух палок и закорючки. По тому, что он не сводил с Ала взгляд, тот понял, что от него ждут ответа, и пожал плечами. Ему было странно воспринимать это деланное бодрое дружелюбное спокойствие от кого-то настолько близкого к его возрасту.
– Ты не знаешь, что нарисовать? – спросил Миллард и положил мелок, опершись руками о стол.
– Ну да, – бросил Ал. Он думал о том, какую позицию на групповых сеансах ему теперь занять, чтобы его не трогали еще какое-то время, раз стол был рассекречен.
– А что ты обычно рисуешь?
Ал пожал плечами и попытался вспомнить. В последнее время, когда он еще мог держать в руках карандаш, из-под него выходили красивые, но хмурые лица. Но если капнуть еще глубже…
– Черепашек ниндзя, – протянул он. – Роботов.
– Можешь нарисовать мне робота?
Ал безвольно взял в руки черный мелок. Он хотел нарисовать контур Оптимуса-Прайма, но лицо выходило другим, более острым, а в голове вертелось только одно слово: «Евангелион», «Евангелион». Фиолетовый мелок все еще был прижат ладонью Милларда. Ал не стал его трогать. Взял красный и переделал Еву-01 в робота Аски. Посмотрел на Милларда, надеясь, что тот даст ему уйти. Тот улыбнулся.
– Рыжий, как мы.
Ал встал и направился к выходу. Ему казалось, словно он идет в воде, когда ты не можешь переставлять ноги, когда они словно застревают в желе. Вода накрыла и голову. Когда волна оказывается слишком большой, больше, чем ты рассчитывал, и в момент, когда планировал вдохнуть, она не дает, и ты задыхаешься.
Холодная вода, полившаяся из душа, не была похожа на волну, но Ал так же задыхался под ней, не мог вдохнуть. Он наощупь потянулся за шампунем, но в этом месте можно было найти только кусок мыла. Крепко зажмурившись до боли и цветных точек в глазах, он начал тянуть себя за волосы, прядь за прядью, словно пытался снять руками остатки краски, как какой-нибудь чехол.
Он прекрасно понимал, почему через какое-то неопределенное им время его взяли под мышки и фактически донесли до полумрака его палаты. А вот дальше Ал уже мало что помнил. Возможно, потому что все еще не открыл глаз. Он не помнил, как уснул, помог ли ему кто-то или что-то в этом. Помнил только холодные капли, падающие с волос на лицо.
***
Почти сразу же после этого, хотя в реальном мире, а не в его голове, прошли минимум сутки, он снова видел Милларда.
– Извини меня за вчерашнее, – раскаяние сменилось на мягкую улыбку. – Не против, если я заглажу вину и свожу тебя кое-куда?
Алу было все равно. Он еще не до конца проснулся, что практически невозможно было сделать в полутемной палате, где он постоянно закрывал шторы. Но находясь в четырех стенах один, Ал засыпал, даже если бы там был яркий пожар.
Он встал и спустился вслед за Миллардом на второй этаж. Тот не пропускал его вперед, не оборачивался, чтобы проверить, идет ли он за ним, и не держал в поле зрения под боком, как здесь делали практически все, и Ал почувствовал себя более комфортно. Пока его не завели в комнату, больше похожую на изолятор. Решетка на окне, обитые мягким поролоном стены, белая кровать, а посередине – красная боксерская стойка. Ал бы почувствовал себя совсем странно, если бы в комнате не было людей. На кровати бок о бок сидело четверо ребят, парочка примостилась у стен, стояла только Голди и Реджи, она – опершись на стену, он – перед стойкой.
Все повернули головы в сторону двери, когда они вошли, но Ала интересовала лишь Голди, словно она могла оказаться ответом на вопрос, что он тут делает, но она лишь снабдила его долгим взглядом и промолчала, вернувшись к Реджи, и кивнула ему. Тот замахнулся и со всего размаха ударил в мягкий кожаный заменитель. Раздался громкий глухой звук, но никто даже не пошевелился.
– Ты пока не готов проявлять себя перед всеми, поэтому можешь просто присесть посмотреть, – шепнул ему на ухо Миллард.
Ал прошел дальше, лишь бы убраться от него подальше. Пройдя мимо кровати, он поймал на себе взгляд лишь третьего рыжего человека в комнате, парня, который ходил на перекур, остальные смотрели либо на Реджи, замахнувшегося во второй раз, либо в пол. Поборов желание забиться в угол под окном, Ал сел чуть подальше от девочки с русыми волосами.