– Ну что?
– Они не пошли в магазин для того, чтобы ты накурилась, – раздраженно бросил Ал.
Оливия открыла рот, чтобы что-то сказать, но Ал не раз видел, как она истерила и жаловалась на кого-то на групповой терапии. Меньше всего ему нужно было, чтобы Голди узнала о том, что он болтал с какими-то мальчишками, а еще меньше, чтобы об этом узнала Кэрри.
– Я выполню свою часть сделки, успокойся. – Ответ пришел ему сам собой. Ал понизил голос, проходя мимо санитара. – Сигареты есть у меня в палате.
Оливия хмыкнула, но промолчала. Поняла ли она, что Исса курит, или подумала, что курит Ал, ему было плевать. Даже если она его сдаст, здесь он чист. Поэтому протиснувшись в скрипнувшую дверь в конце коридора и не застав в палате Иссу, тут же направился к дальнему подоконнику. Заглушка осталась на месте, несколько мягких стержней внутри тоже. Ал вытащил помятую сигарету и сунул ее под нос Оливии. Он думал, что девушка начнет возмущаться, что сигарета всего одна, но та ее вообще не интересовала.
– А зажигалка? – спросила Оливия.
– Ты не говорила…
– А как, по-твоему, мне прикурить? – чересчур громко возмутилась Оливия.
Ал поморщился и шагнул к столу. Оливия ничуть не удивилась тому, что он вытащил из-под запылившегося угла за шкафом старую зажигалку. Оливия приняла ее и щелкнула. Один раз, второй. Ал чихнул, все больше раздражаясь. Если на конце этой чертовой зажигалки не зажжется огонек, он…
– Отлично, – Оливия приободрилась, увидев маленькое пламя, отразившееся в ее глазах, и даже улыбнулась. – Спасибо.
Она сунула зажигалку куда-то между бинтов на запястьях, развернулась и ушла. Кудри весело подпрыгивали в такт ее шагам, пока дверь не закрылась. Ал без особого интереса подумал, почему с нее не снимают бинты. Его повязку сняли еще с неделю назад и теперь на голом запястье затягивался ярко-розовый выпуклый шрам. Ал боялся к нему прикасаться.
Он лег на койку, мигом растеряв к Оливии какой-либо интерес и только теперь обнаружил, что исписанного листочка на тумбочке уже нет. И хорошо. Ал понадеялся, что Исса его сжег. Нужно будет как-нибудь объяснить ему пропажу сигареты и зажигалки. Не успел он об этом подумать, как дверь палаты снова открылась.
На этот раз вошел Исса. Ал притворился спящим, не желая с ним разговаривать ни про Оливию, которую он мог заметить рядом с Кольтом еще на улице, ни про пропавшую сигарету, к которой, убедившись, что врачи после прогулки трогать их не должны, Исса тут же полез.
Шаги от дальнего окна приблизились к ближнему, и до Ала донесся насмешливый голос.
– Зря ты отдал ей зажигалку.
Ал открыл глаза и прищурился от света, пробивавшегося сквозь полоску, не прикрытую листом штор.
– Она пироманка, дурачок, – Исса хмыкнул, крутя помятую сигарету между пальцев.
Ал тихо выругался. До него медленно, нехотя начало доходить понимание. И незаинтересованность Оливии в сигарете, и бинты на ее руках.
– Да не волнуйся так, милый, – Исса заметил перемены на лице Ала и оперся на его кровать. – Я не обижаюсь за потерю имущества. Почти. Схожу заберу свою игрушку.
Он выпрямился, но первым с огромным усилием воли встал Ал. Он должен замечать такие вещи. Теперь просто не мог не замечать. Иначе зачем вообще выжил, если ничему так и не научился?
– Я сам заберу, – устало произнес Ал.
Исса ничего не сказал, просто пошел следом.
– Она, наверное, еще на улице, – произнес он в коридоре. – Час скоро закончится, но она не упустит шанс. Закуток с пожарной лестницей видел?
– Видел, – пробурчал Ал. – Но там стоял Милл. Не знаю, ушел он или нет.
– А он что там забыл? – удивился Исса. – И ты что там забыл? Как ты вообще на Оливию наткнулся? Хотя, если она захочет, на нее трудно не наткнуться. Вроде взрослая уже, а капризничает, как ребенок.
– Сколько ей? – без особого интереса спросил Ал.
– Семнадцать вроде, – беспечно ответил Исса и уставился на Ала в знак того, что увильнуть от вопросов не выйдет, но тот его проигнорировал.
Они молча вышли на улицу, медработник у входа что-то сказал им про то, что скоро уже заходить назад, но парни его проигнорировали. Они прошли к тому месту, где Ал последний раз меньше получаса назад посмотрел вслед близнецам, разговаривающих с Бэном на противоположной стороне улицы за забором. Сейчас парковочное место пустовало.