Отвлек Ала шорох одежды. Исса подтолкнул его за угол между двумя корпусами, и он увидел Оливию, нахохлившуюся, как воробей в большой куртке, в складках которой она только что что-то спрятала. Под ногой у нее чернела сухая жженая трава, которую она старательно приминала ногой. При виде ребят, она нахмурилась, но поток негатива явно собиралась вылить на Иссу.
Ал молча подошел к ней почти вплотную и дернул за рукав, отводя руку в сторону. Оливия явно опешила, поэтому даже ничего не сказала, когда Ал сунул руки в карманы ее куртки. Только ощутив ее дыхание на своей щеке, он вдруг осознал, что происходит. Он ни разу не стоял к девушке так близко, не прикасался к ней. Даже если стоял рядом с одноклассницами, это было давно, достаточно давно, чтобы считать маленькими и их, и себя. Но Оливия не была маленькой, она даже была старше. Намного старше, но это не помешало жару накрыть Ала с головой, только не от раздражения или страха, как обычно.
Замешательство было написано у него на лице, и Оливия это заметила.
– Что такое, милый? Ты хотел отблагодарить меня за услугу по-другому?
– Что?
Он только и успел подумать о том, как пискляво прозвучал его голос, как кудри Оливии заслонили ему весь обзор, а на губах почувствовалось что-то теплое и влажное. А потом и во рту. Казалось, если бы он не вцепился в куртку Оливии, ноги бы его не удержали. Девушка сделала маленький шажок вперед, подталкивая его куда-то назад. Ал рефлекторно увернулся от ее руки, чтобы хоть как-то взять ситуацию под контроль и разорвал поцелуй.
Он не знал, что именно чувствовать и чувствовать ли что-то, кроме жара на губах, и во рту, и во всем теле. Видимо, вылилось это на лице не во что-то положительное. Во всяком случае, это выражение Оливии не понравилось.
– Так и знала, – снисходительно и презрительно проговорила она.
– Что? – снова тупо спросил Ал.
– Что ты либо ни разу не целовался, либо вообще не по этой теме, – выплюнула Оливия и быстро зашагала прочь, выскочив из закутка.
Ал, не думая ни секунды, выскочил вслед.
– Да это ты целоваться не умеешь, дура старая!
Дура. Старая дура. И зачем она вообще к нему полезла? И зачем он сам к ней полез? Подпалила бы себе эти вьющиеся макароны на голове или сожгла бы эту больницу, да и черт бы с ними. А он, дурак неопытный, отдал первый поцелуй этой…
Стремительный поток мыслей прервался чьим-то заливистым смехом. Таким далеким, словно из прошлого.
– Ты чего ржешь? – Ал был настолько удивлен чем-то новым, что на секунду забыл про Оливию.
– Я думал, ты как камень типа, – Исса сделал перерыв, чтобы просмеяться еще раз. – А ты из-за такой фигни так взбесился.
Ал нахмурился и снова обернулся в сторону выхода из закутка с пожарной лестницей, где вдалеке слышался приглушенный расстоянием голос Милларда, звавший ребят обратно в больницу.
Это была эмоция. Чистая. Но не из-за чего-то важного или страшного, а из-за не стоящей внимания чуши.
К счастью, на утро Ал не чувствовал неловкости ни к Иссе, ни к Оливии. Испытывал некоторые сомнения насчет того, сколько и при каких ситуациях успел увидеть Миллард, но тот вел себя как обычно следующие несколько дней.
Ал пялился в окно, странно тоскуя по обычному погодному явлению, сыпавшемуся белыми хлопьями с неба, как по любви, которой не дорожишь, пока не потеряешь, когда в дверь палаты постучались. Стучался к ним только Миллард, причем только когда шел именно к Алу, а не к Иссе, которого сейчас в прочем, в палате и не было.
– Привет, милый. К тебе посетитель, – произнес он, улыбнувшись, но Ал заметил что-то новое. За извечной дружелюбной улыбкой, которая просто не могла быть постоянно искренней, отчетливо проступила нервозность.
Возможно, Милларду просто не нравилось, что ему приходится работать в Рождество. Но Алу было на него все равно. Он соскочил с кровати, задумавшись на секунду о том, не надеть ли ему ботинки, но решил с этим повременить. Он и так заменил всю больничную одежду на свою собственную, почти все время провалявшуюся без дела в шкафу. Желания отмечать Рождество не было, но навязчивая мысль выбраться отсюда хотя бы на день, передохнуть, была. Ал даже понимал, что расстроится, если он спустится к отцу, а тот будет ждать его с контейнером с индейкой и новостью о том, что забрать его домой не получится. Но внизу его ждал не отец.